Связь с божественным, этика и манипуляция

[Tradis]

Статья опубликована в вК-сообществе Спроси локианца и находится по ссылке vk.com/@lokean_ask-svyaz-s-bozhestvennym-etika-...
Весьма здравый подход, судя по поднятой проблеме, в англо-саксонском языческом мире накопилось неадеквата, до клинических случаев включительно. Впрочем, и нам гордится...хм.
Кстати, в реале на подобные приводимым ниже заявлениям тоже вестись не советую: если боги до кого-то захотят достучаться - они это сделают. Без посредников.

Связь с божественным, этика и манипуляция
Источник - блог Grumpy Lokean Elder
Перевод с английского: Лофтрунн (Риви)

Предупреждение: вероятно, это будет один из тех постов, который многих людей разозлит. Также он длинный и бессвязный.

Однажды кто-то пришёл ко мне, и во время беседы была поднята тема определённого поведения, которое порой встречается в сообществе северных язычников (особенно среди локианцев). В особенности мы говорили об интернет-«лошадках» и одержимости, а также о роли «телефона» для людей. (Под «телефоном» я имею в виду, когда один человек передаёт другому что-то типа «Локи велел мне передать тебе...») Мой собеседник был более чем шокирован, когда я выразил крайне негативное мнение на этот счёт. Особенно, когда я заявил, что не занимаюсь подобными практиками и не знаю тех, кто делает так же среди моих опытных знакомых.

Я не проводник или лошадь богов для людей посредством интернета. Я чувствую, что так не этично делать в большинстве случаев, и именно поэтому я отказываю людям, которые пришли ко мне с просьбой стать проводником для них. Есть много причин для этого, но основная заключается в том, что практика довольно уязвима для абьюза со стороны манипуляторов, и я чувствую себя некомфортно, когда способствую доверию к подобным проводникам, вещающим через интернет. Я так же не передаю «замечания» от богов и, вообще говоря, другие старейшины так тоже не делают. То есть, это открывает путь к насилию со стороны тех, кто хочет заставить людей что-то делать через запугивание или убеждение, объясняя это божественной властью.

Хищники есть в любой социальной группе. Никому не хочется верить в это. Люди лучше притворятся, особенно в духовных и религиозных сообществах, что все вокруг просветлённые и классные, или, наконец, имеют благие намерения в глубине души. Это полное дерьмо. Отстойные люди существуют везде, в любой группе, и нет религии или духовного объединения, свободных от этого. Будут люди, которые любят быть в центре внимания. Будут люди, которым нравится власть над другими. Будут люди, которые преуспели в драме, или трахаются с другими только для того, чтобы посмотреть, могут ли они это сделать, или те, кому нравится наблюдать чужие страдания — возможно, таким образом они пытаются въехать в тему, чтобы потом «спасти положение» ради похвалы.

Те, кто слепо принимает на веру, что люди так же открыты как и они сами, без сохранения должного скепсиса и изучения манипуляционных техник, сами себя превращают в жертву. Я видел всё, от тех, кто выманивает деньги или материальные блага до людей, пытающихся покончить с собой, или имеющих ментальные расстройства из-за психической или эмоциональной травмы. Некоторые даже принимали жизненно-важные решения, основанные на неточных данных, по-видимому полученных от божества, но позже обнаруживали, что это была ужасная ошибка.

Из-за того, насколько разобщено интернет общение, очень легко кого-то напугать до усрачки. Люди не могут наблюдать язык тела или видеть ауру человека, который в данный момент проводит ченнелинг или лошадит. Они не могут видеть проявления божественного присутствия, из-за которого воздух сгущается и тяжелеет. Есть много разных проверочных техник, которые используются в других религиях, но в случае с ченнелингом или одержимостью они становятся неэффективны просто потому что вы и ченнелер не находитесь физически в одной комнате. Вы можете задавать вопросы, чтобы попробовать проверить человека, которым на данный момент управляет бог или дух, как они говорят, но большинство людей не догадываются это сделать или выбирают слишком простые вопросы, на которые легко ответить, используя метод холодного чтения.

Займитесь самообразованием в области манипуляционных техник. Существует много способов. Газлайтинг* очень распространён. Люди пишут и публикуют книги об искусстве влиять на людей и манипулировать ими для разных целей. Социальный инжиниринг** и майндхакинг реальны. Чем больше вы знаете об используемых техниках, тем больше вы будете знать, на что смотреть, и с большей вероятностью избежите токсичных людей и групп.

Ещё одна проблема с лошадками, аспектированием или передачей посланий в том, что не каждый имеет «проводку» для всего этого. Это расстроит людей, которые распространяют идеалы равенства на всё языческое сообщество, будто каждый может делать что угодно и быть кем угодно. По моему личному опыту это ложь. Не у каждого есть «богофон». Не каждый способен к ченнелингу или одержимости. Как и в случае с более приземлёнными навыками, есть некоторые вещи, которые вы можете изучить, применяя и практикуя их самостоятельно, а есть те, для изучения которых потребуются врождённые способности. Не каждый способен стать нейрохирургом. То же самое, если вы пролистаете несколько медицинских учебников и объявите, что вы нейрохирург и попробуете практиковать это на людях, нуждающихся в помощи. Возможно, непреднамеренно, но благие намерения не смогут перекрыть нанесённый ущерб.

Я не собираюсь лгать: когда я вижу число людей, утверждающих о «чистых» богофонах и способностях к ченнелингу, которые берут заказы, раздают советы и записывают необременительные разговоры, которые они имели с различными духами в течение прошлой недели, я, боги честные, вздрагиваю и закатываю глаза. Я вежлив, но сохраняю скептицизм, пока люди не докажут мне, что не набиты дерьмом. Чёрт, я не чувствовал себя достаточно квалифицированным, чтобы давать любые духовные или магические советы, или делать предсказания для других людей, пока у меня не было шестилетнего опыта за плечами. Я не чувствовал себя опытным, потому что мне не хватало знаний, чтобы быть уверенным в том, что я даю другим людям. Я по-прежнему немного ошеломлён, когда меня называют старшим и опытным. Вы можете звать меня чёртовым элитистом, если хотите, но я борюсь с количеством людей, с выскочками, кто объявил себя экспертами, в то время как сам не имеет и пары лет, посвящённых тяжёлому обучению и практике. Даже если вы обучены духами, требуется время, чтобы правильно научиться.

Это подводит нас к третьему пункту моей длинной и запутанной речи: превышение и правомерность. Кажется, у людей автоматическая реакция решать маленькие проблемы большими пушками, создаётся впечатление, что боги так и ждут, чтобы снизойти к вам и вещать по требованию, лишь бы рассказать, какой рунический ряд следует изучать на следующей неделе. У людей уже сложилось ожидание, что одержимость или ченнелинг очень распространены и прекрасно подходят для каждой возникшей проблемы, и что боги своего рода священный эквивалент торгового автомата. Даже если у вас есть способность к этому, вы не можете стать лошадкой для божества в любой момент, когда захочется. Это так не работает. Точно так же, как есть множество ситуаций, когда нет нужды, чтобы бог разговаривал через «мясной костюм».

Вернёмся к аналогии с хирургами: у нас есть много людей, которые, сталкиваясь с эквивалентами зубной боли, заноз, простудных заболеваний и пр., желают видеть хирурга, потому что все знают, что хирурги лучшие. Не имеет значения, что они могут самостоятельно выяснить, что с ними не так и взять какое-то безрецептурное лекарство, чтобы помочь себе, или обратиться к общему специалисту; нет, им нужен хирург прямо сейчас. Это не только большой перегруз, хирургов мало, а тем временем люди слышат обращения к таким специалистам и тут же предлагают свои услуги, независимо от того, имеют ли нужный опыт. Некоторые из них честно пытаются сделать всё возможное, чтобы удовлетворить потребность сообщества, другие же продавцы змеиного яда, но ни один из них не является тем, кому вы захотите доверить свою голову без понимания того, что, чёрт возьми, они собрались делать.

«Ну и что, блин, нам теперь делать?» — спросите вы. — «Как нам получить ответы, если не от ченнелеров и лошадок? Если не у всех у нас есть «богофон», что нам делать?»

Учитесь работать с тем, что имеете. То, что у вас может не быть «богофона», способностей к ченнелингу или ясновидению, не значит, что у вас нет других навыков, которые вы могли бы развить. Большинство людей вполне способно неплохо освоить какую-либо из форм дивинации. Попробуйте изучить несколько разных видов предсказаний и найдите контакты онлайн предсказателей, с которыми можно связаться и которые не будут пользоваться методами холодного чтения, не пошлют вас куда подальше и не станут говорить только то, что вы хотите слышать. Народная магия (некоторые со снобизмом называют её «низшей магией») по моему опыту работает у каждого, даже если вы понятия не имеете, что делаете, и не «заряжаете вещи с намерением». Научитесь просить знаки, но имейте в виду, что статистика, предвзятость и апофения*** — обыденные вещи. Используйте здравый смысл. Имейте терпение. Знайте, что не все ответы должны быть получены, а некоторые проблемы могут разрешиться сами собой в ближайшее время. Знайте, что вам не нужны боги и духи для контроля каждой частички вашей жизни. Религия и духовность никогда не означают того, что вы должны отдать свой разум и волю, дрейфуя по течению и позволяя другому принимать решения за вас.

Примечания от переводчика:

*Газлайтинг — форма психологического насилия, главная задача которого — заставить человека сомневаться в адекватности своего восприятия окружающей действительности. Психологические манипуляции, призванные выставить индивида «дефективным», ненормальным.

**Социальный инжиниринг — метод (атак) несанкционированного доступа к информации или системам хранения информации без использования технических средств, основанный на человеческом факторе и его уязвимости.

***Апофения — способность находить взаимосвязи там, где их нет.

Источник: grumpylokeanelder.tumblr.com/post/38152545884/d...

---

Обряд Заклинания Плуга.

[Tradis]

На видео обряд Заклинания Плуга, проводимый группой The Ealdríce Théodish Fellowship - представителями англо-саксонского теодизма. Состоялся в Ричмонде (Вирджиния, США) 14 февраля 2019г.
Фактически, это аналог Дисатинга по времени, но Остары по смыслу - из-за легко заметной разницы в климате.
Как пишет об этом празднике глава другой ветви северного язычества, альсхерьягоди AFA Мэтью Флавел (Matthew D. Flavel
Alsherjargothi, Asatru Folk Assembly, источник ):
Заклинание Плуга - праздник Асатру, который отмечает подготовку к сезону сева.
Как некогда в древние времена,так и сегодня в сельской местности благословляется плуг и проводится первая борозда. Часто эта церемониальная борозда заполняется хлебом и подношениями ради плодородного года. В AFA мы часто сажаем дерево в этот день. Ключевым символом обряда является сознательное проникновение плуга в твердую и неприступную почву. Вещи не просто происходят, мы навязываем свою волю жизни, и МЫ осуществляем события.
Для асатруа это время, чтобы «заклясть» орудия собственного труда. Просьба о божественном благословении инструментов и планов на год очень важна, чтобы начать всё правильно. Приглашение божественного в наши планы и намерения - отличный способ заставить нас осознать сакральность, которая должна быть частью всего, что мы делаем.
AFA призывает всех асатруа к прилежанию в любой работе. Мечтайте о великом. Составьте чёткие планы. Делайте большие вещи. А после тяжелой работы пожинайте обильный урожай.
(с)



Для справки. Теодизм (Theodism, theodish beliefs)- изначально реконструкторское религиозно-социальное движение 20 века, возникшее в англо-саксонских странах (прежде всего в Англии, Австралии и США), ставящее целью возрождение культуры и религии раннесредневековых англо-саксонских королевств. В ранних общинах теодистов было сильно стремление построить иерархическую структуру по типу большой патриархальной семьи во главе с лордом. Ныне дожившие до наших дней и вновь созданные организации теодистов более открыты и внешне напоминают Асатру с уклоном в англо-саксонскую традицию. Важным аспектом движения было и остается изучение древнеанглийского языка, письменного и устного.
(с - Максим Яволонский, видео выше и порекомендовавший)

Про англо-саксонское заклинание неплодородной земли (заклинание плуга) можно почитать тут.

@темы: видео, практика, праздники, обряды

---

И.Негреев: Религия в дохристианской Скандинавии.

[Tradis]

Иван Олегович Негреев - религиовед, заведующий кафедрой религиоведения Российского Православного Университета, специалист в области изучения традиционных культур и религий Скандинавии.
Цикл лекций "Религия в дохристианской Скандинавии", пожалуй один из лучших по этой теме.

00:00 Религия в дохристианской Скандинавии
1:28:38 Одинические мифологемы
2:57:06 Жертвоприношение Одина, Скальды, Мировое древо
4:34:12 Руническая письменность
4:53:23 Теология войны. Валькирии
7:26:01 Теология войны. Воинские братства

@темы: история, мифология, боги и богини

---

О хёргах-алтарях

[Tradis]

Материал из группы РУНЫ.МИСТЕРИИ И МАГИЯ СЕВЕРА.
Хёрг – каменный алтарь

Хёрг – в древнескандинавской традиции ритуальная конструкция, выполняющая функции алтаря и предположительно представляющая собой пирамиду из поставленных друг на друга камней. В отличие от Хофа Хёрг является открытой конструкцией, планировка которой не предполагает крыши. Хёрг неоднократно упоминается в различных списках «Старшей Эдды» и «Младшей Эдды», в памятниках скальдической поэзии, исландских сагах, и даже в средневековом английском эпосе «Песнь о Беовульфе». Хёрг встречается в топонимах по всей Северной Европе. Этимология слова «хёрг» Древнескандинавская форма «hörgr» (множественное число «hörgar») Р. Симеком («Словарь северной мифологии») переводится как «святилище» или «алтарь». Староанглийский вариант этого слова «hearg» применялся в значениях «священная роща», «кумир» (идол) и «храм». Аналогичная словоформа присутствует в древневерхненемецком «harug», она, вероятно, происходит от протогерманского слова «harugaz», которое в свою очередь родственно «carrac» (в единственном числе «crag») в языке островных кельтов. «Carrac» Г. Кёблер («Germanisches Wörterbuch») переводит как «скалы», вероятный контекстный перевод – «камни». Упоминания о Хёрге в «Старшей Эдде» В «Старшей Эдде» Хёрг упоминается трижды. В первый раз – в «Прорицании Вёльвы», где пророчица рассказывает о том, как в начале мира асы собрались на равнине Идаволл и поставили там Хёрг и Хоф.

Hittoz æsir á Iðavelli,
þeir er hǫrg ok hof hátimbroðo

Встретелись Асы на равнине Иды,
Там они храм и алтарь сколотили.

В «Речах Вафтруднира» Один соревнуется с древним йотуном в мудрости и задает ему вопрос о происхождении Ньорда, который не является асом, но ему посвящено много Хёргов и Хофов. В «Песне о Хюндле» Фрейя дарит Оттару свою благосклонность за то, что он возвел в ее честь Хёрг и регулярно окропляет его кровью волов. Именно в этом эпизоде говорится о том, что Хёрг возводится из камней. Хёрг в топонимах Слово «хёрг» действительно сохранилось во многих топонимах. Например, самый длинный фьорд Исландии называется Hörgsdalur, а в Швеции есть мыс Harg. Интересно отметить, что нортумбрийский миссионер Виллиброрд, христианизировавший Нидерланды, примерно в 700 году нашей эры возвел церковь Влардингенга в месте, которое сейчас называется Harga. Г. Кваран в научной публикации «Что означает Хёрг?» высказывает предположение о том, что изначально это место именовалось Harago или Harga. Исследователь видит в этом прямое указание на то, что раньше здесь располагался Хёрг. В работе Д. Уиллсона «Англосаксонское язычество» Хёрг описывается как особое место религиозного назначение, которое располагалось на возвышенности и использовалось для поклонения всем родом или целым племени. Уиллсон предполагает, что, возможно, Хёрги использовались лишь в определенное время года и однозначно представляли собой более крупные и более значимые сооружения, чем Вё. Форма «hærgtrafum» из «Песни о Беовульфе» Э. Ясухару («Hearg and weoh in Beowulf») переводит как «кущи с кумирами», ближайший аналогичный оборот в русском языке – «священная роща». Староанглийская форма «hearg» со временем превратилась в «harrow» и в топонимах она не имеет отношения к одноименному сельскохозяйственному предмету («harrow» с английского переводится как «борона»). К. Бриггс в научной публикации «Харроу» говорит о том, что этот район Лондона, вероятно, построен на холме, на котором в древности находился Хёрг (сейчас на этом холме располагается церковь Святой Марии). Любопытно, что современное название района «Harrow on the Hill» в средневековых документах записано на латинском в виде «Herga super montem», то есть латинизированный вариант сохранил даже большую близость к оригинальной староанглийской форме «hearg».
(с)


В дополнение - перевод статьи, на которую ссылается материал.

Guðrún Kvaran: Hvað þýðir orðið hörgur? (что означает слово hörg?)

В целом, вопрос звучал так:

Что означает слово hörg? Слово используется, например, в названиях улиц, таких как Hörgshlíð, Hörgsland, Hörgás и так далее. Это то же самое слово, что и hörgull («скудость, недостаток»)?

Первая часть слов Hörgshlíð (Склон Алтаря), Hörgsland (Земля Алтаря) и Hörgás (Кряж/Гребень Алтаря) ― это существительное мужского рода hörgur «языческое здание для отправления культа (blóthús) или языческий алтарь (blótstallur), каменистый холм, холм (возвышение), гора, неровность/кочка, каменистая и бесплодная местность, недостаток/нехватка». Среди топонимов есть похожие, например, в норвежском языке horg «скала/утёс, шахта/рудник и скалистое плоскогорье», в шведском это harg, horg «каменистое (открытое) место/район», и есть пограничное illharge «каменистое и бесплодное пастбище». В древнешведском языке это harg и в древнеанглийском hearg со значением «языческий храм (heiðið hof) или священное место (vé». Точно так же есть и женские формы hörgur (мн.ч.) и hörgrur (мн.ч.) «каменистые и бесплодные земли».

Аусгейр Блёндаль Магнуссон (Ásgeir Blöndal Magnússon) говорит в «Исландском этимологическом словаре» (Íslenskri orðsifjabók, 1989: 413), что существительное мужского рода hörgull ― «отсутствие/недостаток/нехватка (skortur), каменистая бесплодная местность (hrjóstur), окраина (útjaðar), внешний край, пограничье леса или поля (ystu mörk)», и прилагательное hörgull, которое считается в исландском языке более молодым, со значением «скудный, такой, что его мало осталось», вероятно, являются родственными слову hörgur. Первоначальным значением слова hörgull Аусгейр считает «каменистая земля (grýtt land), каменистая бесплодная местность (hrjóstur)», а значения «край клочка земли» и «отсутствие/недостаток/нехватка» являются производными.

Названия местности определялись тем, что земля вокруг или была каменистой и бесплодной, или что по соседству находилось жилище с языческим культовым сооружением (heiðið blóthús).

(с — www.visindavefur.is/svar.php?id=5978 )

@темы: история, обычаи, археология, обряды

---

Из замечаний Úlfr Hrafnungr

[Tradis]

Выборка интересных рассуждений сообщества Blót (Úlfr Hrafnungr его ведёт)

К вопросу о наличии у Видара некоего особого башмака.

Снорри пишет в "Младшей Эдде":

"Есть ас по имени Видар, молчаливый ас. У него есть толстый башмак."

Далее:

"Но вслед за тем выступает Видар и становится ногою Волку на нижнюю челюсть. На той ноге у него башмак, веки вечные собирался он по куску. Он сделан из тех обрезков, что остаются от носка или от пятки, когда кроят себе башмаки. И потому тот, кто хочет помочь асам, должен бросать эти обрезки."

Я допускаю, что одним из атрибутов Видара мог быть башмак. Но, поскольку Снорри писал свою "Эдду" через 250 лет после христианизации Исландии, смысл, который был связан с башмаком, мог быть утерян. В то же время в "Законах Гулатинга" (к сожалению, нет их полного перевода на русский) есть очень интересное упоминание отдельного башмака.

"Мужчина может усыновить [незаконнорожденного] сына своего и ввести его в род [свой], если согласен тот, который является ближайшим наследником. Если он [отец] имеет сыновей и за их мать давалось приданое, а один [из сыновей] – совершеннолетний и он согласен, то согласен он за всех тех, которые [еще] несовершеннолетние, а равным образом и за всех тех, которые [еще] не родились. Тот, который владеет уделом вместе с ними, должен согласиться на право удела. Вводящий в род должен сварить чан пива из нового солода и убить для этого введения в род трехлетнего быка. С правой передней ноги [этого быка] он должен содрать кожу и сделать из нее башмак и поставить башмак рядом с пивным чаном. Тот, который вводит в род человека, должен был первым надеть башмак, затем, тот, которого вводили в род, затем тот, которому давал он наследство, затем тот, которому давал он удел, а затем другие родственники.
<...>
Отец должен надеть башмак, когда он вводит в род сына своего, и [после этого] взрослый сын его. Затем введение в род считается законным. Если это не сын, тогда должен надеть башмак тот, которому он [отец] передает наследство. Затем должен надеть башмак тот, которому он дает удел".

Очень интересный, на мог взгляд, отрывок. Связь с Видаром здесь самая прямая: Видар - незаконнорожденный сын Одина. Его мать - Ринд, великанша (или дочь некоего "конунга Гардарики"). Соответственно, Один _обязан_ был ввести его в род асов, и, скорее всего, посредством подобных процедур.
(с)

Ещё одно очень дельное замечание от сообщества Blót . На сей раз касающееся внешности Хель.
Blár - это не только "синий", "чёрный", но ещё и "свинцовый".
А ещё, как указывают Клисби - Вигфуссон - "of the livid colour caused by a blow". Т. е. "синевато-багровый цвет, вызванный ударом". Цвет синяка, проще говоря.
А ещё - это, практически, цвет трупных пятен. И по этому поводу применительно к Хель имею сказать вот что...
Она описана как "blá hálf, en hálf með hörundarlit", что, с учётом вышесказанного может означать "наполовину синевато-багровая, а наполовину - цвета кожи". Слово hörund присутствует в куче составных терминов, которые описывают именно цвет кожи (а не мяса, как в "традиционном" переводе): hörundsbjartr, hörundhvítr, hörundljóss - "хорошего вида, со здоровой, светлой кожей", hörundmjúkr - "с мягкой кожей" (о женщине).
(с)
Трупные пятна - синевато-багровые пятна, проступающие через некоторое время на нижней стороне тела умершего из-за стока крови в сосудистой системе. Иллюстрации при желании легко находятся через поисковик.

Добавлю от себя, что в исландско-русском словаре (составляемом из разных источников Т.Ермолаевым) написано однозначно:
hörund [hö:rʏnd̥ʰ] n hörunds
1) кожа 2) цвет лица
И в современном Английско-исландском словаре слову hörund соответствует единственное значение - skin (кожа)

О "цвете плоти( flesh)" упоминает словарь Zoega, ссылаясь при этом на отрывок из Младшей Эдды. Также о "плоти" говорит и словарь Cleasby-Vigfusson Icelandic-English Dictionar, приводя примеры:
kipp svá ór sárinu at eigi slái hörundinni saman - дёрнуть рану так, что не плоть (или кожа) не соприкасается.
hörundar hungr - жажда плоти,
svá sem hörundin dró oss í glæpinn, - как плоть толкнула нас на преступление.

Ясно, что речь не о мясе как таковом, а именно о плоти как физическом теле (кроме разве что не вполне однозначной первой фразы).

Т.е. привычный "медийный образ" дротнинг Хель оказывется результатом созданной в прошлом-позапрошлом веке легенды.

Про Тюра

Отец Тюра - великан Хюмир (это мы знаем по "Песни о Хюмире"), т. е. Тюр - ётун, минимум наполовину.
В одном из вариантов "Исландской рунической поэмы" руна, носящая его имя, имеет кеннинг "отец Фригг" (Friggjar faðir). И если Тюр - действительно, отец Фригг, а в "Перебранке Локи" она называется "Фьёргюнна дочь" (Fjörgyns mær), то его другое имя - Фьёргюнн (Fjörgynn - с двумя "n" - мужск. род).
А далее ещё интереснее выходит: есть же ещё Фьёргюн (Fjörgyn - с одной "n" - женск. род). И это имя - другое имя Ёрд, богини земли. Очень интересно получается: практически одинаковые имена у божественной пары: бога неба и богини земли...
(с)
-----------------
Поскольку в 3х вариантах рунопоэмы Тюр всё же "брат Бальдра", могли сосуществовать и смутное воспоминание о чём-то индоевропейском, и новая версия - о Тюре как сыне Одина, и сторонняя (промежуточная?) - как о сыне ётуна, где ключевое - Тюр гость среди асов.


Про Гарма.

(админ очень рекомендует сперва прочитать пост, а потом голосовать)

Когда где-то упоминается имя "Гарм", то у подавляющего большинства германо-скандинавских язычников сразу возникает мысль: "А, да - пёс, сторожащий вход в Хель".
Иногда к этому добавляют, что он ещё и четырёхглазый. Насчёт этого админ скажет только одно: перерыл всё, вообще, что мог, на эту тему, и нашёл только упоминания о четырёхглазых псах в Ригведе, которые охраняют царство бога Ямы (бога мира мёртвых):

Спеши мимо двух псов, потомков Сарамы
Четырёхглазых, пятнистых…
Два твоих пса, о Яма, — сторожа,
Четырёхглазые, стерегущие путь, надзирающие за людьми…
Два похитителя жизни, с широкими ноздрями, рыжеватые,
Два вестника Ямы, бродят они среди людей…

Также у зороастрийцев для проведения похоронного обряда (сагдид), рекомендуется использовать "четырёхглазую" собаку - собаку с двумя пятнами над глазами. Вспомните, например, ротвейлеров, доберманов, такс с характерным чёрно-подпалым окрасом.
Если глубоко копнуть, то можно натолкнуться на, якобы, европейское поверье о том, что такие собаки способны видеть призраков/вампиров. Ну и на то, что в индийском ритуале ашвамедха иногда перед ритуальным убийством коня убивали сперва именно такую собаку.
И... всё. Как-то ничего, что указывало бы на четырёхглазость Гарма в скандинавской мифологии - нет.

Но пойдём дальше. Итак, Гарм сторожит вход в Хель. А сторожит ли?
Ну, строки-то "Прорицания вёльвы" помнят все:

Гарм лает громко
у Гнипахеллира,
привязь не выдержит —
вырвется Жадный.

Иногда некоторые язычники к этому ещё и добавляют, что Жадный - это, мол, и есть Гарм, который, как и Фенрир, сорвётся с привязи в Рагнарёк, чтобы сделать то, что описывает Снорри в "Младшей Эдде":

"Тут вырывается на свободу пес Гарм, привязанный в пещере Гнипахеллир. Нет его опасней. Он вступает в бой с Тюром, и они поражают друг друга насмерть".

И всё бы хорошо, если бы не оригинал "Прорицания вёльвы" (перевод админский, максимально дословный)...

Geyr nú Garmr mjök
fyr Gnipahelli,
festr mun slitna,
en freki renna;

Лает теперь Гарм много
пред Гнипахеллиром,
привязь должна порваться,
а жадный - помчаться.

Так вот "жадный" тут - freki - слово, являющееся в скандинавской поэзии одним из хейти (заменяющим обозначение) волка. То есть, привязь порвётся и помчится некий волк. Какой - понятно и без объяснений: привязанный волк в мифологии у нас один - Фенрир.
Значит, Гарм своим лаем просто предвещает это событие, если опираться на строки "Прорицания вёльвы". То есть ведёт себя как _сторожевой_ пёс, лающий в момент опасности.
Но рассмотрим и текст "Снов Бальдра", где Один седлает Слейпнира, едет в Хель, а там... А там очень интересные русскоязычные переводы:

Корсун:

...встретил он пса,
из Хель прибежавшего.

У пса была грудь
кровью покрыта,
на отца колдовства
долго он лаял...

Свириденко:

...Встретил там страж его — страшный пес Гармр.

С грудью, забрызганной кровью багровой,
Грозно рычал он на Праотца чар...

А на самом деле:

...mætti hann hvelpi,
þeim er ór helju kom.

Sá var blóðugr
um brjóst framan
ok galdrs föður
gól of lengi...

...встретил он "щенка",
того, что из Хель пришёл.

Тот был окровавлен
на груди спереди
и (на) Колдовства Отца
"лаял" долго...

Слова "щенка" и "лаял" я беру в кавычки. И вот почему...
Слово hvelpr имеет значение "детёныш животного" вообще: волчонок, львёнок, тигрёнок, щенок и т. д. А словарь Клисби даёт также метафорическое an urchin, что может означать "сорванец, пострел".
Слово gól от глагола gala, переводимое как "лаял", на деле означает как "кукарекать, каркать, кричать, вопить", так и "исполнять магическую песнь, совершать гальдр, читать заклятье".
Итого: кто, на самом деле, встретился Одину на пути в Хель, и что именно он делал - точно не известно. Имени "Гарм" в оригинале просто нет. "Пса", по сути, тоже. "Лаял" - додумка переводчиков.

Но что же тогда делать со словами Снорри о схватке Гарма и Тюра?
Админское имхо - не верить им. Потому, что есть слова Высокого в "Речах Гримнира" (всё внимание на последнюю строку):

Дерево лучшее —
ясень Иггдрасиль,
лучший струг — Скидбладнир,
лучший ас — Один,
лучший конь — Слейпнир;
лучший мост — Бильрёст,
скальд лучший — Браги
и ястреб — Хаброк,
а Гарм — лучший пес».

Ну и пройдёмся и по оригиналу...

Askr Yggdrasils,
hann er æðstr viða,
en Skíðblaðnir skipa,
Óðinn ása,
en jóa Sleipnir,
Bilröst brúa,
en Bragi skalda,
Hábrók hauka,
en hunda Garmr.

Ясень Иггдрасиль
он - лучшее (из) деревьев,
а Скидбладнир - (из) кораблей,
Один - (из) асов,
а (из) коней - Слейпнир,
Биврёст - (из) мостов,
а Браги - (из) скальдов,
Хаброк - (из) ястребов,
а (из) собак - Гарм.

Да, тут приходится вставлять эти "из", чтобы передать смысл ближе к русскому. В оригинале этого предлога нет, но по-русски выражения "лучший асов", "лучший коней" и т. п. звучат несколько коряво.
В последней строке имя пса упомянуто, и Гарм, вместе с остальными перечисленными вещами, назван словом æðstr - "высший, лучший".
Спрашивается: зачем Всеотцу в числе тех лучших вещей, что есть у асов (и даже называя самих асов), перечислять пса, который, якобы, сторожит вход в Хель, и, который, якобы, должен убить в схватке Тюра? Логики в подобном действии - никакой.

Посему куда логичнее выглядит то, что Гарм - это пёс богов. Сторожевой пёс, чей лай укажет на то, что Фенрир сорвётся с привязи. К Хель он не имеет никакого отношения, и сопоставлять его с греческим Цербером - ошибочно. Вероятнее всего, что Снорри, в момент написания "Младшей Эдды" как раз и провёл подобное сопоставление, да ещё и неверно понял строки "Прорицания вёльвы", из чего и вывел своё суждение о том, что Гарм сторожит вход в Хель и должен откуда-то сорваться. По какой причине Снорри "решил" стравить его с Тюром - вопрос, на который ответа нет. Но, в общем-то, это, имхо, уже и не имеет значения.
(с)

---

На американском авианосце начали молиться Тору и Одину

[Tradis]

Источник:
warhead.su/2019/01/08/valhalla-zhdyot-na-amerik...

В конце декабря 2018 года в бортовой часовне американского авианосца «Джон К. Стеннис» начали проводить богослужения, посвящённые древнескандинавскому пантеону. Молитвы во славу Тора и Одина возносит Джошуа Вуд, помощник авиационного электрика. Он является лей-лидером (добровольным помощником капеллана, не имеющим духовного сана) и практикует религию асатру (дословно — «верные асам», то есть верховным германо-скандинавским богам) в течение пяти лет.
Он вырос в католической семье, но со временем заинтересовался скандинавскими верованиями и вступил в религиозную общину в Сан-Диего, где его посвятили в асатру. По словам Вуда, круг его единомышленников на борту авианосца невелик, а большинство из немногих посещающих службы приходит лишь из любопытства. Но он не отчаивается и продолжает нести суровую северную правду в сердца окружающих. Вуд говорит: «С асатру связано множество заблуждений. Меня часто спрашивают, не практикую ли я принесение животных в жертву и не пропагандирую ли расизм. Я рассказываю, что моя религия совсем не такая — она учит добру, чести и верности долгу».

В американских вооружённых силах в последние годы появилась небольшая, но сплочённая группа последователей скандинавских богов. Получил известность случай, произошедший в апреле 2018 года, когда один из бойцов 795-го батальона военной полиции отстоял своё право носить бороду по религиозным соображениям. По уставу военным полицейским полагается быть чисто выбритыми, но для одинопоклонника сделали исключение.
С 2013 года Мьёльнир (молот Тора) входит в число религиозных символов, которые могут быть изображены на надгробии военнослужащего США

Германское неоязычество «асатру» возникло не вчера. Первые предпосылки его формирования появились ещё в немецком романтизме конца XVIII века. Многие писатели и философы, такие как, например, братья Якоб и Вильгельм Гримм (ага, те самые, которые сборник сказок издали), утверждали, что языческие верования предков являются «более чистыми, естественными и позитивными, чем христианство». Эти идеи получили развитие в мистических практиках Третьего рейха. После 1945 года подобный вид хобби по понятным причинам вышел из моды, но несколько десятилетий спустя возродился вновь. Первая официально зарегистрированная община асатру появилась в 1973 году в Исландии. В настоящий момент общины асатру зарегистрированы также в Дании, Норвегии, США, Испании, Италии, Австралии и России (российская основана в 2013 году). Общая численность последователей религии оценивается в 20 тысяч человек.
(c)

---

Сага-17

[Tradis]

с опозданием, но выкладываю уже-не-новость

Оглавление:

От редакции:
Вот и завершился Йоль. Один из немногих праздников
Традиции, хоть и видоизмененный, но все же дошедший до наших дней.
Это время, когда боги вершат судьбы мира, когда норны сплетают
полотно судьбы каждого из нас. Пусть новый год будет добрым для всех
нас! Пусть он принесёт больше радости, да будет с вами тепло очага и
праздничное настроение!
В этом номере мы хотим напомнить нашим читателям, как начиналось и
какими событиями ознаменовалось движение Асатру в России за все эти годы. Познакомить с серьёзными статьями по истории и философии.
Развлечь мастер-классами по созданию праздничных украшений для
вашего дома. И, по сложившейся традиции, представить на ваш суд
творчество скальдов и художников, обращающихся к теме Севера

С наилучшими пожеланиями, редакция журнала «Сага».
(c)

Читать/Скачать номер
Все выпуски альманаха

---

Как обычно - подписываюсь.

[Tradis]

Между тем, у официально зарегистрированной общины Асатру "Svartland" ("Черноземье") строится хов-храм.
Пока что мы не будем раскрывать всех подробностей, скажу только, что у хофа уже есть надежная крыша, крепкие и высокие стены, а метраж составляет 3,5*8 метров. Сейчас мы заканчиваем строительство с отделкой и прикидываем планировку и убранство: алтарь, стол для пиров, скамьи и т.п. Ждём-не дождёмся момента, когда вместе с нашими гостями поднимем за праздничным столом рога во славу асов и ванов.
Предстоит ещё много работы, но мы полны решимости довести дело до конца и сделать всё возможное и невозможное.
(с)
При этом все желающие могут поучаствовать. Пишет Хадекен:

Есть задача глобальная - зело сложная и затратная. Хотим - не много, не мало - построить хоф. Т.е. натурально здание сугубо религиозного значения и назначения в честь и для службы древнегерманским богам. Земля - наша, с нее никто нас не подвинет и не запретит, а мы в свою очередь сможем обеспечить охрану, уход и содержание. И, само собой, любой единоверец сможет посетить хоф на какой-либо праздник или в порядке частного паломничества, размещение (насколько это будет возможно) возьмем на себя. Задача, конечно, сверхамбициозная, но заветные цели и ориентиры должны быть высоки. Без спонсорской помощи и поддержки вообще тут вряд ли обойдемся, но, по крайней мере, сами сделаем всё возможное и невозможное, а там посмотрим - какова будет воля норн.

Другая задача - менее глобальная, но не менее интересная Хотим поставить рунический камень, внушительный монумент, на котором старшими рунами я вырежу имена богов насколько хватит места. Каждый сможет найти имя своего особо почитаемого бога в непрерывной рунической веренице. Этим займемся сразу после зимы - соберем денег, выберем камень, уточнимся с надписью и - вперёд.

Хёрг с костровищем организуем уже на этот Йоль и отметим по мере своих скромных сил, подготовка уже идёт полным ходом. И, кстати, у кого есть желание заглянуть на огонёк (точнее, на Йольский костёр) - пишите мне в ЛС, обсудим детали и ждём в гости 😌
Почтим богов, проведем обряды, отметим праздник, потолкуем о своих делах, посмотрите что тут да как и всё такое и в таком же духе. Мы будем рады видеть вас как на зимнее солнцестояние, так и на новогодних каникулах, ибо, как известно, празднование Йоля продлится и на них.

Географически мы находимся в Новоусманском районе Воронежской области. Когда договоримся о встрече, объясним маршрут.
А кто хочет поддержать наши устремления материально - вот реквизиты:
1. Сбербанк - 4817 7601 5392 8654 (Сергей Александрович К.)
2. Яндекс.Деньги - 410012924812538
3. PayPal - [email protected]

@темы: видео, практика, обряды, объявления

---

С Новым Годом!

[Tradis]

Со встающим солнцем и теплом в сердце благодарим наших участников за год, что прошёл, и радостно ожидаем год приходящий!
Счастливого Нового Года!

---

Исландский музей волшбы и ведьмовства в Хольмавике.

[Tradis]

Включая знаменитые «штаны мертвеца», рыбью голову для вызова шторма, тильбери для кражи молока и прочую экзотику.

UPD. 20 ноября 2018 года умер Sigurður Atlason - владелец Музея Магии на Западных фьордах в Исландии. Замечательный был человек.

выдержки из описаний, надёргано из сети

«Возьми голову морской щуки да вырежи на ней чародейский став «Vingapi» и пером ворона помажь сей став кровью из правой ноги. Водрузи голову на жердь и подними там, где суша встречается с морем. Направь рот рыбы в том направлении, откуда ты хочешь, чтобы подул ветер, и чем выше находится разверстый рот, тем сильнее будет буря, которую ты вызовешь». В 1800 году, один человек был лишь изгнан из области Strandir, после того, как при сильном шторме в море погибли две лодки, а на берегу была найдена щучья голова.


Ритуал изготовления науброука начинался с получения у живого человека разрешения использовать его кожу после смерти. После его похорон нужно было вырыть тело и содрать с трупа кожу ниже пояса одним куском, без царапин и порезов. Получившиеся штаны надевали, они плотно приставали к коже и становились частью тела надевшего. Далее нужно было украсть у бедной вдовы монету (на Рождество, Пасху или Троицын день) и засунуть ее в мошонку вместе со специальным раствором. Согласно преданию, пока монета будет в мошонке, она будет притягивать к себе деньги. Чтобы не попасть в ад, владелец должен был при жизни уговорить кого-нибудь забрать эти штаны себе, причем новый владелец должен был надеть правую штанину, пока прежний владелец не снял с себя левую.


Чтобы создать тильбери женщина рано утром в Троицын день похищала ребро свежезарытого трупа, оборачивала его в серую шерсть, которую также следовало украсть (иногда уточняется, что шерсть должна была быть сорвана из места между лопаток овцы, принадлежащей вдове, вскоре после стрижки). Следующие три воскресенья на причастии она сплевывала освященное вино на сверток, который с каждым разом становится все более живым. Затем ведьма давала ему сосать внутреннюю поверхность своего бедра, отчего на нем вырастала характерная бородавка в форме соска, на которой и висел тильбери. После этого женщина посылала это существо высасывать молоко из чужих коров и овец.

запись создана: 18.12.2013 в 14:35

---

Ночи Дыма

[Tradis]

Ночи Дыма
Подсмотрено в группе Ведьмин Котёл

В немецкой народной традиции есть такое понятие, как Rauhnächte (произносится как Раунэхте), „Ночи Дыма“ – те самые двенадцать ночей безвременья, лежащие между днём зимнего солнцестояния и праздником Богоявления, обычно отмечаемым католиками 6 января. Традиции и обрядность этого пограничного времени во многом сходны с нашими Святками, но есть, конечно, и свои особенности. Откуда взялась эта необычная традиция? Что означает странное название двенадцати ночей? Чем характерно это волшебное время?

На данный момент существуют две лингвистические версии происхождения понятия „Rauhnacht“. По одной из них, оно развилось из средневерхненемецкого слова rûch, которое можно перевести как „дикий“ или „волосатый“. Схожее значение до сих пор сохранилось в современном скорняцком жаргоне, где словом Rauhware или Rauchware называют шубы и подобные им меховые изделия. Таким образом, понятие Раунэхте отсылает нас к многочисленным духам, демонам и иным потусторонним существам, приходящим в наш мир в это особое время. Как известно, повышенная волосатость – один из весьма распространённых признаков иномирных созданий (вспомним хотя бы некоторые традиционные описания наших банников, кикимор и домовых), но некоторые исследователи усматривают в названии священных ночей ещё и отсылку к домашнему скоту, вокруг которого также сконцентрированы многочисленные ритуалы и поверья этого времени. На мой взгляд, одна интерпретация совсем не исключает другую. Они, скорее, взаимодополняют друг друга.

Вторая лингвистическая версия возводит название ночей к слову Rauch, „дым“, что тоже вполне вероятно, так как в это время проводились многочисленные очистительные и защитные обряды, важной частью которых было окуривание жилищ и хлевов. Уже в 1520 году немецкий гуманист Йоханнес Бём (Johannes Böhm) писал: „Во время дюжины ночей между Рождеством и Новым Годом не остается ни одного дома, который бы ежедневно не окуривался ладаном, дабы уберечь его обитателей от чертей, духов и недоброго колдовства.“ Во многих регионах священные ночи называются RauCHnächte (РауХнэхте), то есть именно „Ночи Дыма“. Согласно дошедшим до нас христианским канонам, защитный ритуал окуривания обязательно должен был проводиться священником. Только так божественная благодать могла защитить людей от разгула нечисти. Однако народная традиция сохранила иное. Испокон веков немецкие крестьяне сами окуривали свои дома очищающим дымом смол и трав. Для этих целей обычно использовали шалфей, лавр, тимьян, можжевельник, камфору и так называемую „драконову кровь“ (общее название некоторых пальмовых смол характерного красного цвета). Эти ингридиенты до сих пор можно встретить в рецептах современных благовоний, продающихся на рождественских рынках.

Как можно судить из моего краткого лингвистического экскурса, дюжина ночей безвременья была важным мистическим временем, наполненным множеством легенд, поверий и ритуалов. К сожалению, практически не сохранились письменные источники, повествующие о древнейших традициях этого сезона, ведь те, кто был способен перенести их на бумагу, сидели за каменными стенами христианских монастырей и не желали иметь ничего общего с происходящими вокруг „бесовскими игрищами“. Первое упоминание Раунэхте находят лишь в документах, относящихся к XVI веку, однако традиции этого времени определенно намного древнее. Скорее всего, двенадцать священных ночей берут свое начало в древне-германском календаре, который состоял из двенадцати лунных месяцев или же из 354 дней. Простое летоисчисление той эпохи ещё не включало в себя интеркалирующую компоненту (добавление определённого промежутка времени), характерную для более поздних лунно-солнечных календарей, и таким образом между германским лунным и солнечным календарями оставался промежуток в 11 „лишних“ дней или же 12 „бесхозных“ ночей. Эти дни назывались „мёртвыми днями“, так как они оказывались как бы вырванными из упорядоченного времяисчисления, чётко задаваемого неизменным вращением годового лунного колеса. Не скованные рамками мирового порядка, эти дни становились временем разгула потусторонних сил, так как законы природы теряли свою власть над данным отрезком времени и грань между миром людей и миром духов становилась особенно тонкой. Именно поэтому многие культуры, использовавшие подобный календарь, наполняют время окончания года многочисленными обрядами и ритуалами. Сейчас „Дымными Ночами“ считают двенадцать рождественских дней с 25 декабря до праздника Богоявления (в католичестве в этот день вспоминают о поклонении волхвов божественному младенцу) 6 января. Однако в зависимости от региона в немецкой народной традиции фигурируют и другие временные сроки: например, время между днём святого Фомы (21 декабря) и современным Новым Годом (31 декабря/1 января). Эти даты ещё больше привязаны к астрономическому дню зимнего солнцестояния и потому кажутся мне более историчными, нежели явно христианизированный рождественский вариант.

Теперь, однако, становится совершенно понятно, почему немецкая народная обрядовость считает Рождество временем разгула нечисти и разнообразнейших духов. Также поговаривают, что ведьмы имеют в эту ночь совершенно особую силу. Эти представления отражаются даже в названии традиционного рождественского колокольного перезвона. Церковный звон, собирающий всех честных христиан на полуночную службу после захода солнца, называется Schreckensgeläut, „ужасный звон“ или „отпугивающий звон“. Здесь, как и во многих других рождественских традициях, языческий обычай отпугивания недобрых духов громким шумом, например, перезвоном многочисленных колокольцев, кривенько и неумеленько прикрылся христианством. Между прочим, традиция священного шума была широко распространена по всей территории современной Германии, просто в одних местностях это были колокола, ну а где-то палили из пушек (böllern) или же просто ритмично били в пустой горшок (Rummelpott). Именно отсюда растут ноги и у столь любимого немцами запускания фейерверков в новогоднюю ночь. Шум взрывающихся хлопушек изначально был призван отпугнуть нечисть от людских жилищ. Но вернёмся в церковь. Существовало поверье, что в рождественскую ночь ведьмы и колдуны вступают в совершенно особую силу, а потому полуночная церковная служба считалась идеальным временем для выявления этих тайных недоброжелателей рода людского. Для выявления „агентов сотоны“ нужно было прийти на рождественскую службу с особой табуреткой, сделанной из девяти пород дерева, и если просидеть на ней всю всенощную, то человеку станут видны все ведьмы в округе. По другой версии, если в эту ночь посмотреть на прихожан сквозь тончайший древесный срез, то можно увидеть всех ведьм, сидящими в остроконечных шляпах спиной к алтарю.

Как уже упоминалось, „Ночи Дыма“ были не только временем ведьм, но и временем всевозможных потусторонних визитов. Считалось, что после того, как дюжина священных ночей достигнет своей середины (т.е. примерно под Новый Год), начинается время Дикой Охоты. Двери миров открыты и беспокойные духи легко попадают в наш мир. Они устраивают длинные процессии либо же носятся по небу в пугающем вихре Дикой Охоты. На территории Германии её предводителем считался Один (также незамысловато прозываемый Диким Охотником, но всем всё и так было понятно) или же госпожа Холле. (В этом месте я не могу не упомянуть тот забавный факт, что для выражения крайней степени изумления в немецком языке до сих пор употребляется идеоматическое выражение „Holla, die Waldfee!“, „Холла, лесная фея!“, что ещё раз подчеркивает тесную связь этой богини с лесом и неукрощённой дикой природой.) Случающиеся в это время года бури, ураганы и иные непогоды объясняли тем, что по небу несётся Охота. Трудно поверить, но ещё в начале XX века жители Саксонии оставляли на верхних ветвях фруктовых деревьев последние плоды осеннего урожая „für die Wilde Jagd“, „для Дикой Охоты“. В других регионах древним богам жертвовали хлеб, пироги и иную выпечку, мясо, бобовые, а также остатки праздничной рождественской пищи. Подношения выставляли за порог или же раскладывали в садах под фруктовыми деревьями. Считалось, что в это время нельзя вывешивать на просушку белое бельё. В простынях могла запутаться Дикая Охота, и тогда разгневанный Один использует их в качестве савана для дерзеца, посмевшего преградить путь богам.

Во многих регионах западной Германии, например, в Айфеле (Eifel) или соседних с ним Арденнских горах, а также в некоторых местностях Баварии считали, что главными жертвами нападения ведьм и оборотней становятся ни в чем не повинные домашние животные. Злые духи могли отобрать у скота те качества, которые делали его полезным для людей. Именно поэтому большая часть защитной обрядовости была посвящена защите хлевов. Их тщательно окуривали, обрызгивали святой водой и банально охраняли. Если привлечь нежелательное внимание, духи могли украсть людское благосостояние, а потому существовали многочисленные запреты, связанные с продуктами животного происхождения. Например, во время Ночей Дыма нельзя было передавать молоко за порог или же взбивать масло. Наверное, именно поэтому в Баварском Лесу (Bayerischer Wald) эти ночи порой называли Raubnächte – „Ночи Воровства“. Нечисть могла не только воровать, но и просто проказничать в хлеву, например, заплетая лошадям гриву. Кое-где считалось, что козёл в хлеву отпугивает всякое зло, так что в Ночи Дыма эти рогачи были прямо на расхват. Ещё одно интересное поверье повествует о том, что в эти священные дни ровно в полночь все животные обретают дар речи. Чаще всего они говорят о будущем, например о том, кто умрёт в следующем году (офигенная тема для ночной посиделки в хлеву). Однако человек, услышавший их разговор, умирал прямо на месте. На логичный вопрос „а кто же тогда слил инфу о том, что звери вообще разговаривают?“ традиция ответа не даёт. Не до конца ясно, разговаривают ли это сами животные или старые боги на какое-то время принимают животный облик, чтобы донести свои послания до людей. А может, просто сами люди становятся в это время более чувствительными к подобным вещам? Это и не важно. Куда как больше важна гармония в доме и ощущение единения с братьями нашими меньшими. Кстати, о гармонии: в некоторых регионах считалось, что в это время животные могут пожаловаться домовому на своих хозяев, если те плохо к ним относились, и тогда домовой дух жестоко покарает таких бессердечных людей.

Конечно же, священные ночи использовали и для многочисленных гаданий. Эта традиция до сих пор сохранилась на территории Германии, выродившись в популярное развлечение „лить свинец“ на Новый Год. В магазинах можно купить специальные наборчики для литья, и в новогоднюю ночь каждый участник празднества должен растопить кусочек свинца, вылить его в холодную воду и постараться узреть своё будущее сквозь его застывшие формы. В так называемом „Крестьянском календаре“ двенадцать священных ночей символизируют двенадцать месяцев приходящего года. 26 декабря соответствует январю, 27-ое – февралю и далее по списку. 6 января завершает этот метеорологический прогноз предсказаниями на будущий декабрь. В регионах Швабии, Шлезии, Рудных горах (Erzgebierge) и Йизерских горах (Isergebirge) для предсказания погоды на будущий год был распространен так называемый „луковый оракул“. Для этого луковицу разрезали пополам, разбирали, согласно грядущим месяцам, на 12 чешуек, посыпали их солью и оставляли на ночь, а утром по скопившейся в чешуйке влаге определяли, насколько дождливым будет тот или иной месяц. Людские сны в эти ночи зачастую оказываются вещими, а соответствие ночей определенному месяцу будущего года позволяло точно определить временные рамки предстоящего события. Считалось даже, что видения, пришедшие спящему до полуночи, соответствуют первой половине месяца, а после полуночи – второй.

Тот, кто осмелится в это время прийти на пустынный перекресток и откроет свою душу знакам иного мира, сможет предсказать события будущего года, a девушки могли погадать на перекрестке о будущем замужестве. Вплоть до XIX века девушки собирались в полночь на перекрестке и ждали жениха. Рано или поздно они видели в темноте фигуру, сходную с будущим суженым. Призрак молча шествовал мимо гадающих, и им строжайше запрещалось заговаривать или смотреть ему во след, так как это сулило скорую смерть. Конечно же, существовала масса и более обыденных способов гадания. Например, девушка могла занести в дом охапку дров, а затем сосчитать поленья. Чётное число означало скорое замужество, а нечётное – сулило продление одиночества.

Всех обрядов, поверий и традиций здесь просто не перечислить! Вся человеческая жизнь, все её нюансы и аспекты приобретают в это время привкус магии и волшебства. До мира духов можно дотянуться рукой. По улицам городов разгуливают процессии перхтов, крампусов и звонарей (Glöckler они же „светлые перхты“). Это время вселенского беспорядка и беспокойств затрагивает совершенно особые струны человеческой души и заставляет видеть мир в совершенно ином свете. Так пусть же Ночи Дыма, Ночи Меха, Ночи Воровства не потревожат уюта и покоя ваших домов, а Дикая Охота с воем пронесётся стороной. Светлого вам праздника!

Svetlana Husser

@темы: история, обычаи, фольклор, традиции

---

Праздник Середины Зимы на Северных островах

[Tradis]

Праздник Середины Зимы на Северных островах
Взято с druidism.ru/prazdnik-seredinyi-zimyi-na-severny...
Подсмотрено в вК у сообщества Кельтское язычество-Друидизм

Зимой на Оркнейских и Шетлендских островах, на севере Шотландии, тусклое солнце лишь на несколько часов едва поднимается над линией горизонта. Все остальное время люди живут в ночной тьме. В день Зимнего Солнцестояния солнце восходит в 9 утра, а заходит уже в 2 часа дня. В таких суровых условиях праздник Солнцестояния был чрезвычайно важен для обитателей островов. Даже зная о том, что самые суровые морозы еще впереди, мысль о том, что солнце «возродилось», день потихоньку прибавляется, а свет возвращается, придавала им сил дожидаться весны.

Вплоть до начала ХХ века жители островов называли праздник «Юл», унаследовав название от скандинавских предков. И лишь позднее традиции Рождества стали замещать народные обычаи. В VIII веке норвежцы поселились на Оркнейских и Шетлендских островах и принесли с собой свои календарные традиции. Помимо самого солнцестояния Юлем назывался период, который длился около месяца. Однако, данные о конкретных датах начала и завершения Юла разнятся. Начало периода некоторые помещают на 12 декабря, день св. Магнуса, в других источниках значится 20 декабря. На Шетлендских островах праздник начинался за семь дней до солнцестояния, на Туля И’ин. Название этой даты возможно имеет отношению к празднику в честь исландского святого Торлака. По другой версии название происходит от диалектного слова, которое означает «битва». Длительность Юла по данным разных авторов могла составлять от 13 до 24 ночей.

Однако, сам праздник связан не только с возвращением света, в это самое темное время года, обитатели Иного Мира, включая умерших, приходили на земли живых. Именно с этим связано обилие защитных практик среди обрядов этого дня.

Туля И’ин означал начало периода, когда сверхъестественные силы выходили в мир людей, чтобы продолжить с ними вековую борьбу. Особенно опасными считались Троу, зловредные маленькие уродливые создания, которые населяли древние курганы. Они появлялись только ночью, поэтому в период Юла после захода солнца выходить на улицу было особенно опасно. Самым верным средством защиты от Троу был крест из соломы, оплетённый волосами из хвоста коровы, который вешали над дверью ангара.

Судя по всему, Юл имел много общего с кельтским Саунем в первую очередь из-за внимания к почившим предкам, которые в этот период возвращались в мир живых. Вероятно, с течением времени их место заняли разнообразные персонажи фольклора, например, те же Троу или Хогбуны.

17 декабря, День Свиньи. В эту дату было принято забивать свинью к празднику. Данная традиция имеет очень четкие параллели в норвежских традициях, где подобное пиршество могло брать свои истоки в жертвоприношениях кабана на праздник.

Таммассмасс И’ин, день св. Томаса 20 декабря означал начало времени отдыха. Вся работа была запрещена. Нельзя было прясть, чесать шерсть, печь и заниматься пивоварением. Разрешено было только шить и вязать вплоть до самого Юла. Нарушение запрета могло привести к беде:

«Не рождённый младенец кричит «печаль, печаль» из-за того, что нарушен запрет Ночи Таммассмасса, за пять ночей до Юла»

Затем следовала ночь Хэли, Ночь Матери. Уже в VIII веке этот праздник прочно слился с христианскими верованиями и стал посвящен Деве Марии, так как предшествовал Рождеству. В XIX веке старшая женщина семьи ночью обходила детей, читая заговор, начиная с самого младшего ребенка. Не сложно предположить, что некогда такой ритуал проводился в честь богини покровительницы.

Канун Юла тоже был важным днем. Все приготовления к празднику должны были быть закончены. В этот день готовили специальные овсяные лепешки с отверстием посередине, которые, вероятно, символизировали солнце. Что примечательно, на островах отсутствует традиция украшать дом вечнозелеными растениями. Возможно, это связано со скудностью подходящей растительности.

Дом тщательно убирался, а все его обитатели должны были совершить омовение:

«Три живых угля брошены в воду, меньше шансов у Троу подчинить ноги или руки».

Вся грязная вода должна была быть вылита за порог.

До того, как пойти спать, на окно ставили свечу, которая горела всю ночь.

На Оркнейских островах Юл был одним из четырех главных праздников костров (наряду с Балтэнэ, Серединой Лета и Хэллоумассом). До рассвета все просыпались. Это было не так сложно, учитывая, что солнце вставало в девять утра. Часто им помогали бродячие скрипачи, которые ходили по улицам. Пастух шел в коровник, освещая путь черепом, в пустые глазницы которого были вставлены свечи. Этим огнем он подпаливал шерсть животным, считалось, что это поможет им пережить зиму. Затем дом тоже освещали множеством свечей, а все члены семьи, даже дети, пили виски. На самых высоких холмах жители селений зажигали костры, чтобы отогнать все дурное и обеспечить себе благосостояние на будущий год, а также они любили собираться возле мегалитов для игр и танцев.

Несмотря на то, что Праздник Солнцестояния на островах прекратил свое существование относительно недавно, информации о нем сохранилось очень мало. Уникальная традиция маленьких островов к северу от Шотландии, вобравшая в себя несколько культурных пластов, в XIX веке была мало интересна этнографам, поэтому слишком многое было утеряно.

Linnen

По материалам:
«The Hogmanay Companion» Hugh Douglas
«Shetland Traditional Lore» Edinburgh, Grant & Murray
«Yule — The Midwinter Festival» Sigurd Towrie

@темы: история, обычаи, праздники, обряды

---

"Северный ветер" - 23

[Tradis]

От редакции:
Мы поздравляем Вас с Йолем и представляем Вам 23 номер журнала "Северный ветер". На наших страницах Вас традиционно ждет много полезной и уникальной информации:

- интервью с известным российским историком, культурологом и писателем Александром Алексеевичем Хлевовым, а также его интереснейшее исследование "Дружина Севера".

- разговор о действующей шаманской традиции с музыкантами известной neo­shamanic группы Olox.

- статья Антона Платова с подробным анализом существующих рунических сакральных слов.

- новые переводы, исследования, творчество на тему Северной Традиции и многое, многое другое.

И ПОДАРКИ! Как же без них!

В этот раз уже ставший традиционным розыгрыш принесет Удачу не одному, а сразу двум нашим читателям. Во-первых, в прошлом номере мы обе­щали разыграть обережную глазчатую бусину — точную реконструкцию скандинавской бусины эпохи ви­кингов — от известного мастера-бусодела Егора Стратовича (vk.com/vrednybusodel)

Во-вторых, вас ждет совершенно магическая вещь от еще одного талантливого мастера — Чугайстера Лесного (vk.com/chugaisster). Амулет был сделан по мотивам известных gullgubber, изо­бражение дополнено заклинанием «Да помогут мне благие духи, Фрейя и Фригг, прекрасные асиньи» на пра­германском языке авторства Hadeken Hodigo (vk.com/hadeken).


Чтобы у вас появился шанс стать счастливым обладателем одного из этих замечательных при­зов, нужно традиционно выполнить простые условия:
— сделать репост этой записи на своей страничке в контакте;
— быть участником группы нашего журнала vk.com/nordanvindr

21 января 2019 года мы попросим богов выбрать двух самых достойных и с помощью рандомайзера определим победителей.

Радостного и доброго Йоля вам! Мира и изобилия вам и вашим родным!
(c)
Читать/Скачать

@темы: журнал «Северный ветер»

---

Всех с Йолем и Йольтайдом!

[Tradis]

Йольский блот одной из общин Odinic Rite (Британия) 2011г.
Камень Белой Лошади (или - камень Белая Лошадь, White Horse Stone), у которого проходила церемония, - это часть разрушенной неолитической гробницы в графстве Кент (т.наз. Большой камень, Малый уничтожен в 1823г.)

@темы: видео, практика, обряды

---

За неделю до Йоля.

[Tradis]

Зимнее Солнцестояние в этом году - 21/12/2018 в 22:23 UTС, т.е. 22/12/2018 в 1:23 по Москве.
Полнолуние наступит 22 декабря. А ещё 21 декабря - пятница, что как раз подошло бы для Ночи Матерей, а ночь с субботы на воскресенье - для главной Йольской...или как кто предпочтёт.
Hadeken тем временем выложил в цикле своих ликбезов отличный рассказ об этом событии, краткий и содержательный одновременно.

@темы: видео, праздники, обряды

---

Иванова-Бучатская Ю.В. : Белый конь в рождественской обрядности:попытка интерпретации

[Tradis]

Белый конь в рождественской обрядности: попытка интерпретации.
Иванова-Бучатская Ю.В.

Из книги «Plattes Land: Символы Северной Германии
(славяно-германский этнокультурный синтез в междуречье Эльбы и Одера)».

В настоящее время вряд ли возможно установить истинное этническое происхождение отдельных обычаев или элементов календарной обрядности немцев Северной Германии, как, впрочем, и других современных европейских народов. Бесспорно, заимствования имели место, но в столь отдаленное время, что сегодня многие элементы в календарной обрядности справедливо считать общеевропейскими, тем более что первоначальная основа всех календарных обрядов общая — труд и традиционное мировоззрение земледельца с характерными для него представлениями и верованиями [Байбурин, 1989: 12, 31]. В случае с Северной Германией более продуктивно выявление регионального своеобразия отдельных элементов календарной обрядности, гипотетически связанных с сохранявшимся здесь длительное время славяно-полабским этносом, т.е. установление не столько этнической принадлежности явлений, сколько их локальных особенностей.

К святочно-новогоднему циклу праздников, в основном Рождеству и Новому году (Сильвестрову вечеру), приурочены обычаи ряжения и игр молодежи. В других местах они относятся к масленично-карнавальному циклу. Сравнительное рассмотрение северонемецких игр зимнего цикла праздников в ареале Европы позволяет предположить, что набор обязательных структурных элементов в них ограничен и единообразен. Это щелканье кнутом и / или стрельба из ружей, позднее — фейерверк, ряжение и шествия ряженых парней, пение колядок и выпрашивание даров (сладостей, продуктов, денег, шнапса) с последующим благословением щедрых хозяев и насмешками над скупыми и т.д. Подобные структурные элементы игр можно обнаружить в календарной обрядности практически всех народов Западной Европы [Токарев, 1983: 185-192]. Типы и формы ряжения и маскирования отличаются разнообразием. Из характерных образов ряжения Северной Германии можно отметить следующие:

1) маски и наряды, изображающие персонажей христианской мифологии: св. Николай, ангел и черт, дитя Христос (диалектные варианты его имени различны: Kinnjes, Kannjees, Konnjees, Kijees, Kajeis, Kleijees, Klinkjees, Kintenjees, Kikengeest, Klingjees, Klinggeest). Нарядом «Киннйеса» служит белое платье, часто его сопровождают ангелы; он считался главным персонажем игр [Gawlik, 1998: 14-15];

2) маски, воплощающие демонологические образы: Ругклас (мекл. Rugklaas, rauhe Niklas, Buleklaas, Huklaas, Huleklaas, Juklaas, вендл. Klaasbur), Кнехт Рупрехт, ведьма, новогодняя старуха (Olljohrsmudder, Fru Gaue, Frau Gode, Frau Gaude, Fruu Gaur, Frau Waude, Fruu Waur, Frau Wode). Их наряды делаются нарочито страшными — вывернутая наизнанку шкура, позднее — гороховая или овсяная солома, мешок золы, лохмотья, безоб­разные маски;

3) маски и наряды, изображающие животных: всадник на белом коне (der Schimmel, der Schimmelrider), аист, козёл (мекл. Zägenbuck, вендл. Rasselbock, Olljoahrsbock), медведь с поводырем;

4) маскарадные костюмы бытовых, социальных, национальных типов: трещоточник (Knapperdachs, Klapperdachs), пожилая пара (Mann un Fru, Vadding un Mudding), еврей, цыган, полицейский, солдат, литаврщик, кузнец, ветеринар, нищий, танцор, трубо­чист [Gawlik, 1998: 17-18].

Большинство перечисленных типов ряжения и маскирования повсеместно известно в Германии. Однако представляется возможным отыскать региональное своеобразие в святочных играх Северной Германии. Региональность проявляется в наборе действующих образов и масок, участвующих в календарных обычаях и обрядах зимнего цикла.

Первый тип имеет христианское, следовательно, относительно позднее происхождение и не обнаруживает ярких локальных отличий, за исключением того, что в северонемецких деревнях «Киннйес» — это обычно мужской персонаж, тогда как в Баварии, Швабии, Австрии, Эльзасе и католических областях Запада он представлен в образе женщины [WdDV, 1996: 949]. «Киннйес» заменил в протестантских областях Германии традиционного св. Николая в роли дарителя; по мнению ученых, с точки зрения функции, он более соотносится с современным Рождественским дедом (Weihnachtsmann), нежели с самим младенцем Христом [Gawlik, 1998: 67]. Персонажи христианской мифологии характерны не только для немцев, но и для разных народов Центральной и Северной Европы. Однако в изучаемом регионе наблюдается неоднородность их распространения: в большей степени они отмечены в Мекленбурге и не встречаются в зимних играх Вендлан- да, что объясняется длительным сохранением «двоеверия» вендландских крестьян, которое отмечалось как исследователями [Schwebe, 1960: 167], так и жителями региона: «Здесь позднее всего было введено христианство, и долгое время сохранялись языческие обряды и суеверия. Поклонялись Чернобогу и другим божествам, но на всякий случай и крестились тоже — «удвоенная безопасность» [Иванова Ю.В. Архив: 144].

Распространение фигуры Olljohrsmudder локализовано Юго-Западным Мекленбургом, вошедшим в область экспедиционного исследования, и не прослеживается в других районах Германии, включая восточные области Мекленбурга и немецкую Померанию. В Ябельхайде фигура Olljohrsmudder оценивалась информантами как «детский страх», «устрашение непослушных детей». Обычно её изображали молодые парни, переодетые старухами, в старом платке, переднике, платье, с мешком. Поверья крестьян из Ябельхайде показывают, что Olljohrsmudder не относилась к категории дарителей: «О, она не приносила подарков! Это был детский страх. Дети должны были быть послушными, тогда Olljohrsmudder ничего не причинит им» [Приложение 2, № 10]; «Однажды в старом доме оставили в новогодний вечер открытую дверь, а этого нельзя делать, иначе придет Olljohrsmudder. На следующий день в доме видели большую черную собаку на печи. Каждый раз, когда пекли хлеб, надо было отдавать собаке кусок теста. Она оставалась в доме до следующего Нового года, потом пропала. Это Olljoarsmudder посадила собаку в дом» [Приложение 2, № 5]. Последнее суеверие широко распространено в Юго-Западном Мекленбурге. В Вендланде этот святочный персонаж также характеризуется как «ужасная фигура со страшной маской и звенящими цепями» [Stiwich, Dbker, 1999: 58].

Согласно другим данным, зафиксированы иные черты образа Olljoarsmudder: «Olljohrsmudder была бабушка, тетка отца, она переодевалась в лохмотья и приносила мешок с яблоками для нас, детей» [Приложение 2, № 9, 11]; «Люди выставляли тарелки для подарков в Сильвестров вечер, чтобы их наполнила Olljohrsmudder» [Gawlik, 1998: 68]; «По деревне Вреденхаген 6 января ходит Mudder Gauden и выпрашивает угощение»; «В День трех королей в деревню Цепков приходит Mudder Gauden. Дети переодеваются в женщин и мужиков, ходят по деревне, танцуют перед домами и как поощрение получают деньги, а раньше — яблоки, орехи и шоколад. Только с начала 1960-х гг. обычай шествия мифического образа Двенадцатидневья стал детской игрой. До этого участниками шествия были взрослые» [Gawlik, 1998: 54]. Итак, можно говорить о двойственности образа Olljohrsmudder: с одной стороны, это олицетворение суеверий, связанных с време­нем Двенадцатидневья, с другой — персонаж новогоднего ряжения, даритель. Это объясняет отсутствие четкого персонифицированного образа Olljohrsmudder: многие информанты не могли сформулировать свои представления о её облике.

По сути, эта фигура сопоставима с южно-немецкими и австрийскими Перхтами, знаменитыми святочно-новогодними устрашающими масками, происхождение которых связывают с германской мифической предводительницей «войска духов» Берхтой [WdDV, 1996: 636]. Важно и то, как эта фигура воспринимается самими носителями традиции. Народная этимология возводит образ Olljohrsmudder (Frau Gaue) к древнегерманскому богу Водану: «Я думаю, что это Воде, которого в разных местах называют Вауд, Вод, Ваур, Вор, и имя его происходит от бога Водана. Так называется здесь зимнее привидение. По существу, это один и тот же образ, только различие в том, что в одних местах он женский, в других — мужской» [Griese Gegend, 1992: 70]. Эта преемственность и связь образов в народном восприятии обусловлена фонетическим сходством имен: Frau Gaue — Gode — Wode < Wodan, а также идентичностью суеверий о проносящейся по ночному небу своре собак женского демона Olljohrsmudder и представлений о Дикой охоте — сонме духов, проносящихся по воздуху в сопровождении гончих псов, образ предводителя которого восходит к мифическому Водану [Мифы народов мира, 1991, 1: 378]. Вторая сторона образа с суеверием не связана (или связана частично) и имеет собственные корни. В распространении Olljohrsmudder как фигуры святочных суеверий и образа ряжения проявляется региональная особенность праздников зимнего цикла Северной Германии. Однако восприятие образа носителями традиции и объективные результаты сопоставления по­казывают, что персонаж имеет германские корни.

Если обратиться к собранному материалу по рождественской обрядности в деревнях Ябельхайде и Вендланда ХХ в., то в большинстве случаев даже в деталях отсутствуют выраженные региональные особенности. К праздничным действиям относятся посещение торжественной службы в церкви, украшение рождественской ели, обмен подарками, который происходит либо лично, либо безлично (подарки заранее находятся под елкой или на столе), или же привлекается особый даритель — Рождественский дед (Weihnachtsmann), в роли которого обычно выступает глава семьи, сосед или знакомый. Облик Рождественского деда соответствует утвердившейся традиции: белая борода, шапка, пальто красного или любого другого цвета, мешок с подарками и розги. Подробные описания праздника по личным воспоминаниям информантов приведены в Приложении 2 [№ 1, 3, 7, 12, 14, 15, 18, 46]. Сохраняется также традиционный воспитательный, морали­заторский элемент христианского праздника: одаривают того, кто обладает положительными качествами (послушен, умеет молиться, хорошо учится), и наказывают или обделяют того, кто отличился недостойным поведением. Однако в последнее время этот элемент праздника часто оказывается утраченным, и Рождество превращается в праздник детей, которых одаривают независимо от их поведения. Праздник маркируют особые блюда, отсутствующие в повседневном рационе, обильная еда, традиционная рождественская выпечка [Приложение 2, № 7, 9, 14]. Круг участников ограничен семьей и ближайшими родственниками. Рассказы информантов, из которых почерпнут данный материал, относи­лись ко времени их детства, зрелости и настоящему моменту, т.е. охватывали весь ХХ в. Очевидно, что рождественская обрядность деревень Северной Германии ХХ в. носит общеевропейский характер и соответствует образцам, распространившимся в немецкой городской (бюргерской) среде во второй половине XIX в. [Gawlik, 1998: 23, 67-69; Mbns, 1988: 361]. Таким образом, установление локальных особенностей элементов рождественской обрядности по современному материалу не представляется возможным.

Следует затронуть еще один временной срез — так называемое «эпическое» время, не пережитое информантом лично, но способное уместиться в его памяти. Это время, которое сами крестьяне не датируют точно, характеризуя его как «раньше», «совсем давно», «во времена моей бабушки / прабабушки». Преда­ния об играх и обычаях зимнего цикла в регионе Ябельхайде, транслировавшиеся через поколения устно, становятся ценным источником, зафиксировавшим утраченные элементы обрядности, отмеченные локальным своеобразием. В этой связи представляет интерес пересказ 88-летней информанткой предания, услышанного от матери: «В маленькой деревне Шлонсберге раньше были популярны гуляния ряженых в Сочельник Рождества. Молодые парни делали из дерева изображения лошади, заворачивались в белые простыни и ходили по домам. Это было очень дав­но, задолго до рождения матери, сама она это уже не застала. Потом вдруг внезапно традиция оборвалась, и теперь уже никто не помнит о ней» [Приложение 2, № 8]. Другое сообщение зафиксировано от 99-летней информантки, происходящей родом из деревни Тевсвоос (Ябельхайде). Женщина отметила среди прочих образов всадников на белых деревянных лошадях как один из типов ряжения на февральский масленичный карнавал в Тевсвоосе. Ряженые ходили по деревне, обращаясь со стихами и поздравлениями к хозяевам, за что получали дары. Свидетельство относится к воспоминаниям о времени молодости родителей, а также ранним детским годам самой информантки и, следовательно, датируется началом XX в. [Иванова Ю.В. Архив. Л. 91-92].

Конь как фигура святочно-новогоднего ряжения, в северогерманской традиции — «белый конь», «белый жеребец» (der Schimmel) или всадник (der Schimmelreiter, der Schimmelrider), исследователями считается давно забытым. В сочельник Рождества или на Масленицу в Брютце, Беллине, Пёлитце, Хинсторффе и других деревнях слуги рядились в коня и всадника по имени Клингклас и собирали деньги на праздничный пир. До 1880 г. во многих деревнях Мекленбурга еще сохранялся этот обычай: в сочельник в домах сельчан появлялся «белый жеребец». Его составляли два человека, обернутые в белое полотно, иногда делали и конскую голову. Жеребец ходил в богатые дома и получал дары [Bartsch, 1880, II: 224]. Карл Бартш фиксирует данную маску в обычае ряжения повсеместно в Мекленбурге до середины ХГХ в. [Bartsch, 1880, II: 233, 255, 256, 306].

Как редкий и лишь частично сохранившийся этот обычай отмечен в Мекленбурге в 1868 г.: «Двое парней, закрывшихся белыми простынями, изображают лошадь, обвешанную колокольчиками и звенящими металлическими предметами. На ней сидит парень, наряженный в пальто и шляпу. Всадник неожиданно врывается в дома и усаживается на столе» [Gawlik, 1998: 16]. В Померании шествия ряженых всадников были широко распространены еще в 1921 г., при этом всадника изображал молодой человек, к которому под широкой простыней были прикреплены два связанных снопа гороховой соломы, они служили спиной «лошади»: по одному спереди и сзади. В руках ряженый держал деревянную лошадку на палочке и скакал [Richter, 1921: 433]. Всего в трех деревнях Мекленбурга традиция не прерывалась даже во время мировых войн, и обычай сохранился до настоящего времени. В 1997 г. он зафиксирован в д. Тарнов (около Бютцо- ва), Цепков и Вреденхаген (округ Мюритц). Здесь костюмами ряженых служили белая накидка или плащ и маска. «Конь» — белая в яблоках деревянная лошадка, голова лошади вырезана из дерева и обтянута белой тканью. Щелкая кнутом, трубя в рожки и улюлюкая, начинается рождественское шествие ряженых в сочельник, а жители тем временем поджидают процессию и одаривают участников деньгами или шнапсом [Gawlik, 1998: 52-54]. Способы создания макета коня и детали маскарадного наряда повсеместно одинаковы и варьируются лишь незначительно — это белое полотно (чаще простыня или покрывало), конская го­лова из дерева, соломы или маски; в ряжении принимают участие от одного до трех человек, иногда человека заменяет деревянная конструкция нужной формы (Илл. 14).

В целом обычай святочного ряжения (в частности, образ всадника на белом коне) в настоящее время в Мекленбурге неизвестен, он не сохранился в памяти старшего поколения [Gawlik, 1998: 30]. Информантка экспедиции МАЭ указала время бытования обычая — XVIII в. [Иванова Ю.В. Архив. Л. 119]. Действительно, опросы людей пожилого возраста подтвердили, что в местности Ябельхайде практически утрачена память о некогда существовавшем обычае. Отсутствие данных по Ябельхайде послужило поводом Хенри Гавлику предполагать, что ареал распространения данной фигуры святочного ряжения (маски белого коня) заканчивается областью округа Мюритц и не простирается к западу от него. Носителями обычая были слуги, позже — холостые парни из деревенской общины, в настоящее время обычай трансформировался в детскую игру, исполнителями которой стали деревенские дети [Gawlik, 1998: 24, 53].

В немецкой этнографической науке неоднократно предпринимались попытки установить корни фигуры белого жеребца / всадника на белом жеребце и ее германское происхождение. Так, в одной из публицистических заметок 1908 г. сообщается: «В деревне Вильцен бытует предание, будто во время Двенадцатидневья по полям проносится всадник на белом коне, и горе тем мо­лодым людям, которые переодеваются в маскарадный костюм всадника» [Frick, 1908: 66]. Автор сообщения добавляет, что, несмотря на вендское происхождение деревни (об этом позволяет заключить топоним и тип поселения), это предание восходит к древнегерманским сказаниям. Подобная точка зрения отражена и в «Словаре немецкой этнографии», авторы которого утверждают, что фигура белого жеребца, как и многие другие животные маски, географически связана с ареалом Северной Европы, где древнегерманские верования сохранялись дольше всего [WdDV, 1996: 949]. В качестве доводов в пользу этой гипотезы приводилась связь коня / белого жеребца с древнегерманским богом войны Воданом: в германской мифологии конь считался его атрибутом. Этот атрибут характеризует и Дикого охотника, верования в которого на всей территории Германии считаются рудиментами культа Водана [WdDV, 1996: 971]. Безусловно, это справедливо. Однако следует учитывать год первого выхода «Словаря» в свет — 1936 — время расцвета в науке национал-социалистических идей, а значит, к сведениям следует подходить критически. Кроме того, конь является атрибутом (или ипостасью) ряда божеств индоевропейцев [Мифы народов мира, 1991, I: 666], в том числе верховного божества полабских славян Свантевита. Отголоски его культа в форме преданий о привидении всадника на белом коне распространены на всей территории Передней Померании и Мекленбурга. Белый жеребец часто является фигурой легенд, привязанных к определенным населенным пунктам, например, к горе Кронсберг у села Эльдена в Ябельхайде [Wo-Teu: 6, 71]. Таким образом, образ всадника Водана / Дикого охотника не единственный в этом ряду. Впрочем, поиски сущности и корней северонемецкого обычая ряжения в белого коня (всадника на белом коне) в мифологии и языческих представлениях древних насельников Северной Германии не отвечают современным научным теориям.

Поиск корней календарных обрядов и обычаев в германской мифологии имеет давнюю историю, начиная с представителей мифологической школы XIX в. Именно романтические идеи сторонников мифологического направления в германистике были охотно восприняты и нашли благодатную почву в 1930-е гг. в трудах многих немецких авторов. В отношении определения этнической принадлежности и происхождения современных обычаев и обрядов подобные идеи до сих пор имеют место, что, безусловно, не может соответствовать критериям современной науки. В сознании современных носителей обычая связь с герман­скими корнями отсутствует, и ученые-краеведы не разделяют точку зрения, согласно которой фигура ряженого-всадника / белого жеребца восходит к германским верованиям, которые были принесены немецкими колонистами в Мекленбург в XII-XIII вв. [Gawlik, 1998: 17]. Нерешенность вопроса позволяет продолжать поиски и формулировать более широкие выводы.

В традициях, системе рождественско-новогоднего ряжения Скандинавских стран — Дании, Швеции и Норвегии — образ всадника / белого жеребца отсутствует: чаще всего рядятся в козла или рождественские привидения «юль спёкен». Упоминаются также маски вола, ведьмы, рождественского парня «юлесвена» [Морозова, 1973: 112-114, 117]. Фигуры и маски «кнутовых козлов» были самыми популярными и у финнов; однако в финской традиции встречается ряженый всадник на лошади — «тапанинвалько» (Tapaninvalko) [Шлыгина, 1973: 132]. В то же время зимний обряд, похожий на северонемецкий, под названием Hodening Horse был известен в раннехристианской Англии, и память о нем сохранялась еще в 1940-е гг.: на Рождество (в некоторых районах Англии — в канун праздника All Souls Day или в Святки) группа ряженых парней вторгалась в дома односельчан, пела колядки и принимала от хозяев эль и другие дары. Среди ряженых был молодой парень в белой простыне с деревянной головой лошади или настоящим конским черепом, нижняя челюсть которого крепилась петлей и могла служить трещоткой. Обычно в костюм лошади рядился самый сильный из парней, на его спину садился другой ряженый и изображал всадника. В Рекалвере только конюхам и мужчинам, работавшим весь год с лошадьми, дозволено было принимать участие в шествиях Hodening Horse. В Уэльсе вариант этого обычая был известен под названием Mari Lwyd и представлял собою процессию колядующих, которые ходили с черепом лошади вокруг дома и выпрашивали дары [Hole, 1943: 10]. Уже в конце XIX в. обычай имел форму детской игры. Он считается одним из древнейших и полностью забытых в наши дни [Hole, 1979: 149].

Связь с германским миром прослеживается и в другом. По всему Балтийскому ареалу — на севере Германии, в Прибалтике, Ютландии — распространены скрещенные конские головы как элемент оформления фронтона и конька соломенных крыш крестьянских домов-дворов (нижненем. «Mulapen», «Pirrkopp»). В Германии ветровые доски фронтона в виде коней считаются сим­волом Севера — прежде всего, Мекленбурга, Нижней Саксонии, Шлезвига, Гольштейна и области Лауэнбурга (Илл. 38, 39, 40, 41). Высказывались разные гипотезы относительно семантики «Mulapen» как элемента крестьянского дома[1]. Любопытно, что в наши дни в Шлезвиг-Гольштейне скрещенные головы коней на фронтоне крыши в народе называют «Hengist und Horsa» [Kalweit, 1980: 12]. Как известно, Хенгистом и Хорсой, или Хорзой, звали легендарных братьев, которые первыми из саксов прибыли в Британию. Между тем их имена на германских языках означают «жеребец, конь, лошадь» (нем. Hengst ‘жеребец’, англ. horse ‘ло­шадь, конь’), что заставляет ученых отрицать историчность этих персонажей и видеть в них традиционную пару близнецов-героев, связанных с конями [напр., В.В. Эрлихман. Беда Достопоч­тенный. С. 248; А.С. Бобович. Гальфрид Монмутский. С. 244]. Интересно, что область распространения скрещенных конских голов на коньках крыш практически совпадает с областью рас­пространения образа белого коня в рождественском ряжении. Это земли, населенные в прошлом германскими племенами ингвеонской группы, в том числе саксами, англами, ютами.

Сделаем небольшое отступление. Скачущий белый конь на красном щите, так называемый «Sachsenross», — герб федеральной земли Нижняя Саксония («Закон о гербах, флагах и печатях» от 13.10.1952, Nieders. GVBI. Sb. I: 77, § 1). В описании герба говорится о том, что «конь снискал у англосаксонских племён ещё в древности особое почитание», а белый конь представлен на гербе древних саксов. Несмотря на попытки гвельфов в XIV в. утвердить другие символы, население по-прежнему использовало излюбленный древний герб с белым конем на красном поле. Белый саксонский конь служил гербом курфюршеству и королевству Ганновер до 1866 г., герцогству Брауншвейг — до 1918, а после революции 1918 г. был избран в качестве официального символа в провинции Ганновер и Свободной Республике Брауншвейг. Преодолев таким образом границы и время, саксонский белый конь был утвержден Ландтагом в качестве символа вновь образованной земли Нижняя Саксония после Второй мировой войны [Wappen, 1991: 10].

Вернемся к рождественской обрядности. Обычай ряжения в белого коня известен далеко не у всех народов Северной Европы, поэтому однозначно утверждать его северогерманское происхождение неправомерно. Более того, фигура ряженого-всадника / белого коня — региональная особенность деревень Северной Германии. Он локализуется землями приморской Передней Померании с о. Рюген [Richter, 1921: 433], территорией бывших княжеств Мекленбург-Шверин и Мекленбург-Штрелитц (Стрелитц) [Gawlik, 1998: 16-17, 25-32] и не отмечен в соседних Шлезвиг- Гольштейне, Нижней Саксонии и других землях. Неизвестна такая фигура святочного ряжения и в Южной Германии: например, в Баварии в качестве самых популярных образов рождественско-новогодних игр упоминаются Перхта, Кнехт Рупрехт, Пельцмертель и новогодние дарители — Рождественский дед и св. Николай [Köhler, 1936: 383-385]. В католических областях Западной Германии — Вестфалии, Виттгенштейне и Зигерланде — в рождественских колядках традиционно принимали участие молодые люди, выпрашивающие у богатых хозяев дары, — Wbrstejonge, Rajer («попрошайки колбас», «просители даров»). Популярны были и шествия ряженых в маскарадных костюмах танцующего медведя с поводырем, верблюда, женщины, скрипача с «чертовой скрипкой» [Sauermann, 1996: 157-161]. Маски белой лошади и всадника не характерны и для западных областей Германии.

В свете затронутой проблемы необходимо наметить гипотетическую связь выявленной региональной особенности игр зимнего цикла Северной Германии с возможным синкретизмом славянской и германской культур как результатом сложных этнических процессов, происходивших на этой территории. Для этого нужно проследить рождественско-новогодние традиции западно-славянских земель и установить наличие или отсутствие такой фигуры ряжения, как всадник / белый жеребец. Этнографические материалы по календарным праздникам западных славян показывают, что маска коня (или своеобразный макет коня) занимает главное место в рождественско-новогоднем обряде колядования. В Восточной Мазовии «коника» делали из корзинки без дна, на нее накидывали белое покрывало, спереди к корзине прикрепляли оглоблю с лошадиной мордой, а по бокам свисали ноги всадника, сделанные из картона. Ряженый-наездник закреплял корзину на бедрах и шествовал по деревне в сопровождении музыканта и детей, которые пели колядки. Фигура коня (кобылки, конька) известна в Польше повсеместно. Северную границу распространения обычая локализуют северо-западными районами повята Бельского, до Наревы [Ганцкая, Грацианская, Токарев, 1973: 225]. В рождественской и масленичной обрядности чехов была известна маска кобылы, с которой ходила колядующая молодежь. Маска представляла собой огромную деревянную конскую голову, обтянутую полотном. Она была закреплена на длинной палке, которую держал молодой человек, завернутый с головой в белое покрывало. В Южной Чехии известна фигура «клибны» — кобылы с наездником. Ее составляли три или четыре парня: передний держал соломенную конскую голову на палке, двое других стояли за ним, положив на его плечи руки и пригнув голову; их накрывали белым полотном; четвертый парень изображал всадника. Такую кобылу водили по домам во время рождественских гуляний [Ганцкая, Грацианская, Токарев, 1973: 226]. Способ изготовления маски и макета коня в западнославянских землях идентичен северонемецкому.

Переместимся западнее, в лужицкие земли Восточной Германии. В некоторых деревнях Нижней Лужицы ряженый всадник на белом коне назывался «Siebreiter» (от нем. Sieb ‘сито’), потому что при изготовлении макета коня использовали деревянные круги от сита, два из которых крепились к всаднику сзади, образуя круп лошади, а третье — спереди. Такую конструкцию закрывали белым покрывалом. Шею и голову «коня» составляла ручная прялка (серболуж. pаeslica), обмотанная соломой и белой тканью. В конце 1880-х гг. голову и шею коня стали делать из куска дерева, который обматывали соломой, придавая форму конской головы. Для изготовления хвоста и уздечки использовали льняные волок­на, а глаза и пятна рисовали углем. Обычай гуляния во второй день Рождества ряженых всадников, собиравших по домам дары: яйца, колбасы, сало и водку (pa^z) — сохранялся в деревнях Ригель, Бухвальде, Йемлитц и Габленц до 1870-х гг. [Schulenburg, v., 1882: 136]. Кроме того, во всех деревнях округа Мускау, а также в Шпреевальде и деревнях Нижней Лужици обычай, называемый «водить коня» (серболуж. koca wyzya), относился и к масленичным гуляниям. Коня обычно водил за узду ряженый конюх, за ними шла процессия других ряженых: барабанщик, баба-чулочница, мужик в вывернутом тулупе, которые также заходили в дома соседей и просили о дарах, разыгрывая сцены [Schulenburg, v., 1882: 138-139]. Интересно, что в гуляниях лужицких сербов иногда использовали живого коня, а не макет белого жеребца [Schneeweis, 1953: 122].

Сходная картина новогоднего ряжения прослеживается на территории Ганноверского Вендланда, наиболее обособленного региона Северной Германии, где остатки славянополабской этнической общности сохранялись достаточно долго. Здесь конь называется «новогодним козлом», «козлом-погремушкой» (Olljoarsbock, Rasselbock) и представляет собой человека, ряженого в маску лошади (лошадиную голову) и белую простыню. «Новогодний козел» ходит по деревне и одаривает детей сладостями [Stiwich, Db ker, 1999: 68].

В этнографической литературе высказывалось мнение, что маска коня — это замена живого коня, прежде участвовавшего в обряде. Данный обычай был распространен у всех западных славян. В некоторых районах Польши (Сандомирская Пуща, дерев­ня Тынец под Краковом, селение Дзиковец) в обычае колядования еще недавно принимал участие не ряженый, а всадник на настоящей лошади. Здесь обряд, аналогичный лужицкому обряду «водить коня», носит название «Koleda koniem». Всадник въезжал на коне в избу и произносил приветственный стих, затем объезжал всю избу, после чего конь получал овес, а мужчины пили водку. В другом варианте всадники въезжали в избы, будили колокольчиками хозяев, пели коленды и получали за это дары [Ганцкая, Грацианская, Токарев, 1973: 224-225]. Исходя из этого справедливо предположить, что истоки образа коня в обычае рождественско-новогоднего ряжения следует искать в западнославянских землях, поскольку только здесь сохранилась старая форма обычая, которая известна и лужицким сербам на территотеррито­рии Германии. Высказывалось предположение о символической связи белого коня с образом снежной зимы, в пользу которого говорит немецкая пословица, связанная с Мартиновым днем (11 ноября): «Bischof Martin kam auf dem Schimmel geritten» (‘Епископ Мартин прискакал на белом коне’), — так говорят, если в этот день выпал снег [Wo-Teu: 6, 72].

Впрочем, существует иное мнение. Считается, что речь идет не о замене живого животного маской, а о контаминации двух серий обрядов: ритуальное участие в обряде лошади — одно из проявлений широко распространенного в древности культа коня. Обычай ряжения имеет свои корни: некоторые животные, в том числе лошадь, по представлениям древних земледельцев, были олицетворением плодородия [Покровская, 1983: 71; Токарев, 1983: 187]; в приёмах ряжения колядовщиков в маску лошади следует усматривать следы культа плодородия, что подтверждается песней-колядкой, которую поют ряженые в Польше: «Гуляй, гуляй, коник, По зеленому лесочку! Где коник не ходит, Там рожь не родится» [Ганцкая, Грацианская, Токарев, 1973: 225]. Не случайно белый конь был центральной фигурой в сва­дебных играх и представлениях в Мекленбурге [Wo-Teu: 6, 71-72]. Консерватизм общинной жизни села, длительное сохранение общинных традиций в пережиточной форме в значительной мере способствовали живучести этих религиозных представлений.

Таким образом, западно-славянские земли и Северная Германия составляют единый ареал распространения данного образа ряжения. Во-первых, это может объясняться принадлежностью северных немцев и западных славян к одному хозяйственно-культурному типу. Известно, что на территории Мекленбурга и По­мерании с давних времен одним из главных занятий населения было коневодство. Еще Ибрагим ибн Якуб в 973 г. сообщал о том, что западно-славянские племена, которые не достигли каких-либо значительных успехов в земледелии, славились повсюду как скотоводы, рыбаки, бортники и коневоды [Wigger, 1880]. В середине XIX в. Г.К.Ф. Лиш отмечал, что у населения Ябельхайде, Юго-Западный Мекленбург, коневодство традиционно за­нимало ведущее место, хотя и не считалось основным и масштабным занятием: в XV-XVII вв. в хозяйстве крупного крестьянина обычно держали до 28 коней [Lisch, 1855: 676-697][2].

Во-вторых, учитывая сложные этнические процессы, происходившие на территории Северной Германии, в результате кото­рых переплелись разные культуры — славянская и германская, наслоение германских и славяно-полабских языческих образов и верований, справедливо предположить обусловленность этой региональной особенности синкретизмом культуры древних германцев и славян в процессе их долгого взаимодействия. Об этом свидетельствует информация из Ябельхайде, Ганноверского Вендланда, районов наиболее длительного компактного проживания потомков полабских славян, а также от сорбов Нижней Лужицы. Кроме того, информация из Ябельхайде восполнила существовавшую лакуну в сведениях по рождественской обрядности Мекленбурга.

В-третьих, в своем труде «Древняя Русь и Великая Степь» Л.Н. Гумилев высказал мысль, что некоторые элементы народной культуры не могут быть проповедованы этносу, живущему в ином ландшафтном регионе, и усваиваются лишь переселенцами от аборигенов как любые навыки адаптации в новом ландшафте, например, демонологические концепции, не имеющие ничего общего с теологией или философией [Гумилев, 1989: 361]. Рассуждая о месте этнокультурных традиций в исторической памяти этноса, А.С. Мыльников пришел к выводу, что в трансляции культурных традиций важную роль играет территориальный фактор: «В сохранение и обогащение этнокультурной традиции вносили вклад не только ее носители, занимавшие в определен­ные периоды определенную территорию, но и те этнические общности, которые проживали на ней в предшествующее время» [Мыльников, 1995: 122]. Иными словами, многократные пересечения и изменения этнических территорий германцев и славян позволяют предположить действие фактора традиции территории в случае с фигурой рождественского ряжения.

[1] В деревнях фигуры появились в XVI в. Ветровые доски фронтона имели практическую цель — защищать дымоход в соломенной крыше от разрушения ветром. В популярной литературе указывается, что фигуры коней имеют культовое значение и представляют собой образ коня Водана [Kirche und Heimat. Juni 1936. PAKJ. Mappe 4. S. 68]. Немецкий этнограф, доктор Ральф Вендт, исследовавший прикладное искусство Мекленбурга, полагает, что оформление дома скрещенными конскими головами подчеркивало особое почитание коня как наиболее важного животного в крестьянском хозяйстве [Wendt, 1988: 296]. Один из информантов экспедиции 2000 г., гончар Фритц Дёшер из Хоэнвоос, рассказал следующую легенду, объясняющую происхождение «Mulapen»: «Фигура лошади возникла из древнего рунического знака, который пер­воначально означал защиту от злых духов. Каждый мекленбургский дом, который топили обычно по-черному, был построен так, что под коньком соломенной крыши находилось отверстие-дымоход. Через это отверстие могли влетать совы и летучие мыши, как, впрочем, и злые духи. Для того чтобы последние оставались за пределами жилища, а совы и летучие мыши, напротив, могли спокойно вылетать и влетать обратно, на фронтон в качестве защиты прикрепляли перекрещенные конские голо­вы» [Иванова Ю.В. Архив. Л. 12 об.] (Илл. 38). [2] Истории коневодства в Ябельхайде уделяет большое внимание Криста Купфер [Untersuchungen zur materiellen Kultur der Heidebevölkerung in Südwestmecklenburg (Jabelheide). Berlin, 1958. (Diss. MS). S. 99-104].

---

Немного об Ирминсуле.

[Tradis]

В "Анналах королевства франков" под 772г. записано:

Король же Карл, собрав у Вормса общее собрание, решил пойти войной в Саксонию. И, без промедления вторгшись в неё, [и] всё [там] разорив огнём и мечом, он взял крепость Эресбург, [и] ниспроверг идола, который назывался саксами Ирминсуль. Когда во время его разрушения [король] в течение трёх дней оставался в том самом месте, случилось так, что из-за продолжительной безоблачности на небе в том месте пересохли все ручьи и источники, [поэтому] он не смог найти воду для питья. Но, чтобы истощённое жаждой войско больше не испытывало затруднений, как считается, чудесным образом свершилось [так], что в какой-то день, когда в полуденное время все как обычно отдыхали, возле горы, которая находилась по соседству с лагерем, [а именно] в её полости, наружу вырвался клокочущий поток воды такой силы, что хватило всему войску. После этого король, разрушив идола, подошёл к реке Везеру и там взял у саксов двенадцать заложников. Вернувшись оттуда во Франкию, он отпраздновал и Рождество Господне, и священное таинство пасхального праздника в поместье Геристаль
(c)
Про Эресбург в примечании к Анналам сказано, что "в конце XIX в. было известно селение с таким названием, расположенное на р. Димель (Гессен и Северный Рейн-Вестфалия)"

Единственное описание Ирминсуля составлено почти через сто лет после его низвержения. В 863 году монах Рудольф Фульдский в «De miraculis sancti Alexandri» («О чудесах святого Александра») говорит о нём так:

Бревно и немалого размера, поднятое вертикально, прославляемое под открытым небом, на языке предков называется Ирминсуль, что по-латыни означает «всемирная колонна, как бы поддерживающая все.

(c - перевод взят из ereynion.livejournal.com/6138.html
И очень рекомендуется пройти по ссылке, где автор вполне убедительно обосновывает, что знаменитый барельеф из Экстерштайна никак с Ирминсулем не связан, поскольку посвящён совсем иному сюжету. Так что есть немалая вероятность, что прообразом любимой сегодня многими эмблемы послужила вполне христианская пальма. Хотя, конечно, не всё же христианам у язычников заимствовать).
.
Разумеется, аналогия с Мировым Древом (и его малыми подобиями - Шестами Мая, или даже столбами почётных сидений у скандинавов, на которых, согласно сагам, были изображения божеств) очевидна. На древнесеверном Irmin звучало бы как Jörmunr, что позволило Якобу Гримму связывать его с такими названиями как Jörmungrund ("Великая равнина/луг", т.е. Ёрд) или Jörmungandr ("Великий посох", Мировой Змей).

Названию Ирминсуль (Irminsuli, Irminsûl) находят также параллель в имени гермионов (Hermioni или Irminone) , которые, согласно "Германии" Тацита, были одной из трёх ветвей германских племен. Причём имя это, как сказано там же, образовано от имени мифического предка, одного из трёх сыновей первочеловека Мана, порождённого, в свою очередь, божеством Туисто ("Двойной/Двойственный", что напоминает про Имира, имя которого возводят к Yima-"Близнец", и который порождает детей без пары). Обычно имя эпонимического предка гермионов, вероятно - бога или полубога, реконструируют как Irmin. Гудмунд Шют (Gudmund Schütte) в работе The cult of Nerthus предпочёл имя Er:

Символом племён саксов был предок Сакснот (Saxnôt). От него ведут происхождение восточно-саксонские короли Англии, в то время как короли ютов и англов происходят от Водена. Другим племенным божеством саксов был Эр (Er), которого почитали баварцы. Его символом, скорее всего, был Ирминсуль (Irmin-sûl), "Великий Столп", которому саксы поклонялись. Следовательно, они должны были бы принадлежать к гермионам, группе, соседствующей с ингевонами.
(с)

Ещё, говоря об Ирминсуле, вспоминают про описываемые в "Германии" "Геркулесовы Столбы". Столбы эти могли быть объектом поклонения фризов (соседей саксами), чего Тацит просто не знал или не упомянул:

Фризов, сообразно их силе, называют Большими и Малыми. Поселения обоих этих народностей тянутся вдоль Рейна до самого Океана; обитают они, сверх того, и вокруг огромных озер, по которым плавали и римские флотилии. Именно отсюда отважились мы проследовать в Океан: ведь молва сообщала, что и в нем все еще существуют Геркулесовы столбы, прозванные так или потому, что Геркулес и в самом деле посетил эти края, или из-за усвоенного нами обыкновения связывать с его прославленным именем все наиболее замечательное, где бы оно ни встретилось.
(с)

Попытки отождествить божество саксов с Воданом-Одином или Тиу-Тюром, делались неоднократно, также Турвилль-Петер указывал на возможность связи "Великого Столба" с культом Донара-Тора, в частности потому, что с Геркулесом римляне отождествляли именно Донара. Однако все версии остаются на уровне предположений.

---

О первом "Саксонском капитулярии" и Саксонских войнах.

[Tradis]

"Саксонский капитулярий" - законодательный акт, написанный при дворе Карла Великого в период Саксонских войн (772-804гг.) для побеждённых саксов, большинство из которых ещё оставалось язычниками. Традиционно датируется походом Карла Великого на земли саксов в 782 году, когда противостояние приняло наиболее бесчеловечный характер после т.н. Верденской резни. Иногда время создания описывают более обще - до 785г., самый поздний вариант датировки - 795г.

CAPITULATIO DE PARTIBUS SAXONIAE
(Саксонский капитулярий)
ПОСТАНОВЛЕНИЯ ГЛАВНЫЕ


1. Решено всеми, чтобы церкви Христовы, которые строятся теперь в Саксонии во имя истинного Бога, пользовались большим, отнюдь не меньшим почетом, чем каким пользовались прежде идольские капища.
2. Если кто-либо укроется в церкви, да не осмелится никто изгнать его оттуда силою: он может пребывать там в безопасности, пока не будет представлен суду; и за почтение, оказанное им церкви Господа и святых, пощажены будут его жизнь и все члены. Пусть он вознаградит причиненный им ущерб в том размере, как это будет присуждено, насколько сможет; а затем да будет он представлен государю королю, который и пошлет его, куда заблагорассудится его милосердию.
3. Кто ворвется в церковь силою или возьмет оттуда что-либо силою или тайком, или сожжет самую церковь,— да будет казнен смертью.
4. Кто по неуважению к христианской вере нарушит пост святой четыредесятницы, поев мяса,— будет казнен смертью; но священник должен принять в соображение, не был ли преступник вынужден какою-либо необходимостью есть мясо.
5. Подобным образом подлежит смертной казни всякий, убивший епископа, пресвитера или диакона.
6. Кто, будучи совращен диаволом, поверит, — как верят в это язычники, — будто кто-либо, мужчина или женщина, — вампир (striga), поедающий людей, и на этом основании сожжет его, или съест его мясо, или даст съесть (другому),— будет казнен смертью.
7. Кто сожжет по языческому обряду тело умершего и обратит в пепел его кости, — будет казнен смертью.
8. Кто из племени саксонского будет впредь уклоняться от крещения, не явится для совершения над ним этого таинства, желая оставаться в языческой вере, — будет казнен смертью.
9. Кто принесет человека в жертву диаволу по обычаю язычников,— будет казнен смертью.
10. Кто вступит в заговор с язычником против христиан или будет упорствовать во вражде к христианам, — казнится смертью; всякий, кто тайно будет содействовать (предприятиям) враждебным государю и роду христианскому, — будет казнен смертью.
11. Подлежит смертной казни всякий, кто нарушит верность государю королю.
12. Кто похитит дочь господина своего, — будет казнен смертью.
13. Так же будет наказан и тот, кто убьет своего господина или госпожу.
14. Кто, совершив вышеуказанные уголовные преступления, добровольно явится к священнику и, исповедавшись, пожелает подвергнуться эпитимии, и священник засвидетельствует это, тот избавляется от смертной казни.
(с, перевод с латыни П. В. Виноградова)

Упоминание о вере, что колдуны или вампиры едят человеческое мясо, возможно, отражают представления самих франков. В "Салической Правде", по крайней мере, имеется сходное представление: "Если колдунья съест человека, и будет уличена, присуждается к уплате 8000 денье, что составляет 200 солидов" (т.е. в VI в. франки к каннибализму относились более лояльно, чем в веке восьмом). Впрочем, не стоит сбрасывать и следующие за любой войной голод и разорение. Ибо шли войны по землям языческих племён уже долго и были яростными.

Жили саксы под управлением отдельных вождей, и, естественно, порядка на весьма неопределённой границе между Саксонией и королевством франков не было.
Поводом для вторжения Карла стал очередной саксонский набег в 772г. Далее, война тянулась с переменным успехом, франки приходили, подавляли сопротивление, уничтожали капища, ставили наместников и церкви. Стоило Карлу увести войска на другую кампанию, немедленно начиналось восстание, церкви сжигались, ставленники завоевателя убивались или изгонялись, и королю приходилось возвращаться.

782г. , возможная дата составления "Капитулярия" - год уже упомянутой Верденской резни, когда война франкского королевства с саксами достигла наибольшего ожесточения. Вот как об этом рассказывают "Анналы королевства франков":

...И когда, по завершении собрания, [король] вернулся за Рейн в Галлию, Видукинд, который прежде бежал к норманнам, вернувшись на родину, напрасными чаяниями побудил души саксов к отпадению.
[...]
Граф Теодерик, родственник короля, услышав об отпадении саксов, сразу же пришёл к ним [своим франкским союзникам] навстречу [уже] в самой Саксонии с теми войсками, какие смог собрать в Рипуарии. Спешно отправив послов, он дал совет, чтобы они сперва со всевозможной быстротой узнали с помощью разведчиков, где находятся саксы или что у них происходит, после этого, если бы позволил характер местности, они вместе напали бы [на саксов]. Одобрив его совет, они дошли вместе с ним до горы, которая называется Зунталь, на северном склоне которой был расположен лагерь саксов. Когда Теодерик, как с ним было условлено, расположился лагерем в этом месте, сами они, перейдя Везер, расположились лагерем на этом берегу реки там, где они могли бы легче обойти гору. И посовещавшись между собою, они испугались, как бы к имени Теодерика не перешла слава [их] победы, если бы в том самом сражении они взяли его с собой. Поэтому они решили вступить в бой с саксами без него. И взяв оружие, каждый из тех [воинов] с предельной быстротой на какую был способен его конь, устремился туда, где саксы стояли на поле боя перед лагерем будто бы не к врагу, стоящему на поле боя, но словно бы для преследования тылов бегущих и захвата военной добычи.
Поэтому, так как [франки] плохо подошли [к позициям], они и сражались также скверно. В самом деле, завязав сражение [и] будучи окружены саксами, почти все они были убиты. Но те [франки], которые смогли бежать, отправились оттуда не в свой лагерь, а спасаясь бегством прибыли в теодериков, который находился за горой. Но франкам был [нанесён] ущерб более чем [только] в числе, потому что среди прочих были убиты двое легатов, [а именно] Адальгиз и Геило, и четыре графа, и до двадцати других знатных и благородных [людей], которые преследуя этих [саксов] больше желали погибнуть вместе с ними чем их пережить.

Когда король получил весть об этом событии, [то] не помышляя ни о каком промедлении, он срочно собрал войско [и] пошёл в Саксонию. И призвав к себе всех саксонских вельмож, он расследовал [дело] о виновниках совершённого отпадения. И так как все объявили виновником того злодеяния Видукинда, однако не смогли его выдать, потому что он, сделав дело, отправился к норманнам, [то] было выдано до четырёх тысяч пятисот [человек] из прочих [саксов], которые совершили преступление, только поддавшись уговорам [Видукинда]. И по приказу короля все они в один день были обезглавлены за рекой Аллер в месте, которое называется Верден. Совершив месть таким образом, король на зиму уехал в Тионвиль и по обыкновению отпраздновал там и Рождество Господне, и Пасху
(c)

Вторая предполагаемая дата составления "Капитулярия" - 785г. - связана с переговорами о мире и крещением вождя Видукинда, самого выдающегося из борцов с захватчиками, который остался к тому времени без сил и союзников.
Впрочем, сопротивление на этом не прекратилось и в 793г. саксы, в союзе с аварами и фризами, восстали вновь.
Подробнее о перипетиях Саксонских войн можно прочесть по ссылке - topwar.ru/51122-voyna-na-istreblenie-pokoreni..
Здесь же достаточно сказать, что рассматриваемый "Капитулярий" был заменён вторым "Саксонским капитулярием" (Capitulare Saxonicum) в 797г., когда Карл стал чувствовать себя достаточно уверенно в покорённых землях и начал политику замирения саксов. Интересно, что новый закон был издан по инициативе просветителя Алкуина, по нему, в частности, саксы уравнивались в правах с франками.
Однако затихло сопротивление в обескровленной и разорённой стране только к 804г. При этом бунты против завоевателей продолжались даже после смерти Карла.
Таково было "восстание Стеллинга", вспыхнувшее в 841-843гг. Название восстания "Стеллинга", по-видимому, означает «люди старого закона», так прозвали себя участники восстания, стремившиеся ниспровергнуть новые феодальные порядки и уничтожить христианство, ненавистную религию, эти порядки освящавшую.
Восстание пытался использовать король Лотарь, терпевший поражения от братьев. Он демагогически обещал восставшим, что "в случае, если они будут на его стороне, законы их предков времен язычества будут восстановлены". Однако выступление было жестоко подавлено Людовиком II Немецким.
(источник сведений про обещание Лотаря - vseprostrany.ru/index.php/2011-08-15-09-42-18/2... )

@темы: история

---

О статье "Чего не хватает германскому язычеству?" за авторством Дагульфа Лоптсона

[Tradis]

Несколько слов о статье Дагульфа Лоптсона. И, совсем краем, о перспективах.

В своей, недавно возвращённой к жизни статье ( paganka.blog/2018/10/30/what-is-heathenry-missi... ), автор сетует на ограниченность германского язычества, и пишет о совмещении многими его коллегами различных пантеонов как о явлении естественном и даже неизбежном. Также автор сетует на “ксенофобию” последователей германского язычества, мешающую “искать вдохновение в других культурах или одновременно практиковать больше, чем одну традицию”. У автора прозвучали названия сантерии и индуизма, буддизма, вики, даосизма и вообще всего, в список, кажется, не попали только три авраамические религии (даже странно, отчего). Разумеется, всеядность и эклектичность мышления свойственны современной культуре, любовно выпествованы нью-эйджем, и не обременительны носителям. Однако почему твердолобые консерваторы-«германцы» так против совмещения традиций и затыкания лакун в асатру иными учениями?

Аргументируя необходимость вовлечения внешних идей, автор пишет, что наша традиция была прервана и в ней достаточно лакун даже в мифологии, не говоря уже о разработках теологии (начать которые недавно призывал Карл Сейфрид, например paganka.blog/2018/02/05/dragocennaya-nosha-o-no... т.е. проблема присутствует) или философии. Потому Д. Лоптсону традиция видится недостаточно глубокой и ограничивающей развитие её последователей. Также автору не хватает инструкций: молитв, ритуалов, священного танца и песнопений, священных писаний. Поскольку язычество принципиально не религия Откровения, речь идёт, видимо, о комментариях к Преданию, которые бы стали сами Священным Преданием благодаря ауре авторитета и времени. Короче, в народной религии человеку не хватает церковного канона (за отступление от которого, как известно, всегда сильно прилетало… и имеющуюся у нас замену которого автор предлагает нам самим же расшатать заимствованиями. Не лишено иронии, однако.). Также не хватает “сильного (и точного) гадания, жертвоприношения, осознания линии преемственности традиции, магии, которая действительно работает”, и тут я в некотором недоумении, поскольку уверена была, что всё это в наличии. Потому ограничимся вопросами обрядности, теологии, мифологии и некоторыми психотехниками.

Источником, откуда можно взять недостающее, предлагается индуизм, “самый близкий живой индоевропейский родственник нашей религии”. В процессе обсуждения статьи был сформулирован и такой довод “за”: взаимовлияние и взаимопроникновение культур в процессе их развития (на культуру германцев влияли вместе или по отдельности кельты, римляне, славяне и угро-финны, так почему бы сегодня и не индоарии?).

В принципе, всё сказанное верно, но Локи, как водится, играет деталями.

Автор предлагает ”посмотреть на то, как огненное жертвоприношение [прим. - это пример практики, можно вставить любую] совершается в живых политеистических культурах, какие молитвы произносятся, какие Божества связаны с ним, когда и почему применяется этот ритуал, какие символы являются общими для обеих культур, а затем использовать это в качестве строительного материала для практики, которая легко вписывается в североевропейский контекст”. Автора не занимает вопрос культурной идентичности германского язычества, поскольку он полагает её уже давно мёртвой, а саму веру новоделом родом из 60х (словно это отменяет проблему идентичности, особенно острую в современном мире). Причиной выбора именно индуизма для реставрации веры древних германцев для него является принадлежность последнего родственным индоевропейцам.

Попробуем оценить эту близость.

Для начала придётся в тысячный раз повторить, что принадлежность к единой лингвистической семье вовсе не означает принадлежности к одному народу и одной культуре. Общие праиндоевропейские предки могли быть как неким единым племенем, так и с гораздо большей долей вероятности, рядом племён, говорящих на общем языке. Тот факт, что благие боги индоиранцев – ахуры – стали для индоариев демоническими существами – асурами, намекает, что племена были разные (боги врагов нам и нашим богам враждебны, всё логично). Однако датируют зарождение этой вычисленной общности IV тысячелетием (40 веков) до нашей эры. Проникновение индоариев на територию полуострова Индостан полуострова длилось с 12 по 7й века до нашей эры. И всё это время предки германцев, кельтов, балтов и славян тоже потихоньку куда-то откочёвывали – в совсем другом направлении. За века успел измениться язык, разделившись на группу сатем (славяне, балты, индийцы) и кентум (греки, кельты, германцы). И “Ригведа” (составленная в 17 – 11 веках до нашей эры) была записана после 4 века уже нашей эры вовсе не на том языке, на котором говорили пришельцы на земли Ютландии (из них примерно в 6 веке до н.э. успели выделиться собственно германцы). И взгляды обеих народов так или иначе успели претерпеть массу независимых изменений и внешних, не сходных друг с другом влияний.

Потому, говоря об общей протоиндоевропейской религии, надо всегда помнить, что мы имеем дело с конструктом, полученным методом “интерполяции назад” из дошедших до нас мифологий разных эпох и разных народов, усреднённой картиной вероятного. С этим конструктом можно работать, им даже можно закрывать некоторые лакуны в наших знаниях, но индивидуального в нём (а также в построенных на его базе теориях) уже нет, на основании него нельзя было бы “вычислить” Одина и Соль, Тюра и Скади… И надо всегда отдавать в этом отчёт. Как и в том, что Индия Средних веков уже далеко те не кочевые племена ямной культуры (примем эту гипотезу), которые предположительно почитали Отца-Небо и Громовержца. И обращение к Тору как к Индре, а Тюру как к Дьяусу (автор именно что предлагает брать готовую обрядность, те формы, что завязаны на культурные особенности, историю, мифологию и космогонию индуизма) попахивает, с моей точки зрения, издевательством: божества, даже если это они, давно сменили свои роли, придя к германцам в ином облике. Разумеется, автору это не помешало сблизить Локи и Агни, как мы помним из одной из его статей (и гимны с ритуалами сочинять самому не надо, всё у Агни уже есть). Не говорю о случаях ещё более сомнительных отождествлений по функционалу: например, роль Вайю, господина ветров, у наc разделяют Один, Тор и Ньёрд и пара ётунов в придачу. А Вишну у нас Вилли или Ве будет?..

Я не призываю не проводить совсем аналогий или вовсе не использовать чужие наработки. Но это именно то поле, на котором следует быть очень и очень осторожным. И помнить, что хоть германцы со скандинавами и брали многое от соседей (как это бывает в любых народных и лишённых строгого канона религиях), от римлян до славян и саамов, даже от христиан брали, прижилось только то, что соответствовало запросам их культуры. И обычно заимствовалась не идеология, но образы, наполняемые новым содержанием, бродячие сюжеты мифологии (Сталкивающиеся горы — Симплегады — Хнитбьёрг , римские медальоны — брактеаты…а тёсаные алтари римлян — только на территории этих самых римлян, и практически никогда дома).

Кстати, ведь в русскоязычном германском и скандинавском язычестве (изумительно звучит, но именно так обстоят дела в наших краях) сейчас развивается сразу три направления обрядности – на русском языке, на древнесеверном и на прагерманском… Неужели мало? Хоть это выучить бы.

Ещё среди того, чего нам не хватает и что стоит позаимствовать, были названы теология и философия, хотя мысль эту автор и не конкретизировал примерами. А зря.

Ведь там, где теология и философия есть, они развивались людьми, принадлежавшими к соответствующей традиции ― и, архиважно, на базе этой традиции. На базе именно её космогонии, норм морали, ценностных и правовых установок, образа жизни, наконец. Каждое общество, так или иначе, имеет несколько идеалов “правильного человека” в зависимости от социальной роли, пола, возраста. Имеет каждая культура и некий образ того, каким человек должен стать и чего достичь в области сакрального, чтобы стать примером для подражания (пусть даже удаётся это одному из тысяч). В христианстве это идеал святости, когда воля человеческая становится лишь проявлением божественной, в буддизме ― достижение состояния Будды и выход из цикла перерождений, которые наполнены страданием как следствием людских заблуждений (психологи, возможно, скажут, что и то, и другое подразумевает отказ от Эго). А в дошедших до нас положениях индуизма эпохи “Упанишад” (8-3 вв. до н.э) и более поздних ― сверхценностью является осознание иллюзорности бренного мира и, вновь, слияние духом с брахманом-Абсолютом, началом, принципиально не имеющим определений, через познание и/или любовь к божеству.

Похоже на устремления германских и скандинавских язычников первого тысячелетия нашей эры? Где единственное, что у людей бессмертно и бесспорно ― слава деяний достойных? И ведь “Речи Высокого” считаются близкими по духу не дружинной культуре, достаточно ограниченной, но культуре основы скандинавского общества ― свободных бондов.

Оговорка про “Упанишады” прозвучала не зря, именно с этого периода зафиксировано в текстах развитие индуистской религиозной философии идеализма как таковой. Более ранние гимны “Ригведы” и ритуалы “Яджурведы” вполне укладываются в схему “договора и взаимных обязательств с богами”, действующую и у германцев, в классическом шаманизме (вместо богов стороной договора выступать могут духи) и, кажется, в сантерии (тут моих знаний явно недостаточно). Тот факт, что германцам и их предкам с данным мировоззрением было комфортно вплоть до X века уже нашей эры, достаточно показателен, кстати. В каком бы направлении пошло развитие мысли скандинавского язычества далее ― не известно, мысль античная, например, породила широкий спектр течений, где неоплатонизм был лишь одним из многих (и, думается, во многом ответом на вызовы набирающего силу христианства).

При этом надо помнить, что даже прикладные практики всегда изначально заточены на достижение “сверхзадач” своей культуры. Это не значит, что надо отказываться от медитаций, йоги или цигуна. Техники, особенно на начальных стадиях, в любом случае ориентированы на людские организм и психику, и все мы люди. Но едва ли вдумчивое совершенствование на каком-то пути обходится без самовоспитания разума, так что стоит решить, является ли истинной целью человека, например, состояние самадхи (гармонии и исчезновения различия между внутренним и внешним, остановка внутреннего диалога, восторг прикосновения к божественному), естественное для индуизма и буддизма, но не вполне тождественное дару Одина ― яростному вдохновению. Причём для достижения самадхи требуется осознание влияния кармических сил...стоп, а какая такая карма в Асатру?

Тут приходится либо, как автору сабжа, пожаловаться на “явную ограниченность” нашего язычества и начать его дополнять. Либо развивать свои собственные пути, понятийный аппарат и практики (в том числе, разумеется, и учитывая знакомство с другими учениями, взаимное влияние и удачное “пиратство”). Что, безусловно, очень не просто, и зачастую принимает пародийные или откровенно плагиаторские формы ― в меру таланта первопроходцев... Но пытаться что-то начать вообще трудно.

И я согласна с автором статьи, что гадание на рунах ― одно из стихийно сложившихся и успешных расширений исходных практик вынимания жребия. Как только руны ушли от искусственной мистики фон Листа с его арманизмом и воданизмом, а так же от явно лишней (и кармической именуемой) пустой руны, то даже заимствования из Таро некоторых форм вопрошания (не сути арканов, однако) не стало помехой. Пример неуспешной практики ― злополучная руническая йога, построенная по формальным критериям, и игнорирующая такую мелочь, как строение человека на всех его уровнях.

Впрочем, техники вещь полезная, но сугубо прикладная, а что у нас со сверхзадачами и идеалом? Помимо, будем надеяться, всё-таки не массовой смерти вооружённым и от оружия, о чём так любят постить картинки с девизами в околосеверных пабликах.

Согласно классификации немецкого философа Вальтера Шубарта (1897-1942 гг., “Европа и душа Востока”) есть четыре обобщённых образа-архетипа человека:

1)гармоничный человек воспринимает мироздание, как совершенное, исполненное гармонией и не подлежащее человеческому упорядочению и не нуждающееся в целенаправленной эволюции. Наверное, даосизм с его недеянием даже в действии, будет наиболее полным воплощением данного принципа.

2)героический человек видит присутствие хаоса в мире и считает себя призванным упорядочить этот хаос, окультурить, миру ставятся цели определяемые самой личностью. Тут героизм означает любую деятельность, будь то социальные преобразования, освоение новых земель или космического пространства (самое время вспомнить сотворение Мира-в-ограде и противостояние асов с ётунами и хтоническим началом, чем пронизано наследие наших духовных предшественников. Или конунга Олава Дровосека, осваивавшего непроходимые леса, колонизаторов Исландии и Гренландии...)

3)аскетический человек по Шубарту воспринимает жизнь как заблуждение, иллюзию, он отказывается от мира внешнего ради того, который считает единственно-истинным ― сакрального, и при этом не ставит целью что-либо изменить в мире материальном, кроме своего поведения, ибо этот мир изначально есть заблуждение (философия индуизма и буддизма едва ли бы стала спорить).

4)мессианский человек ― человек, чувствующий в себе призвание создать на земле не просто лучший, но подчинённый сакральному началу, более возвышенный, уклад, миру ставятся цели, определяемые представлением человека о воле свыше (как легко догадаться, Шубарт был убеждённым христианином, не отрицая при этом боговдохновенности пророков иных религий, вроде Будды или Заратустры, но полностью отрицая её за героическим идеалом. Вообще-то, научным его труд можно назвать с изрядной натяжкой, это типичная проповедь. Однако в предлагаемой классификации, как мне кажется, что-то есть).

Ответом на вызов становятся: согласие с миром, преобразование мира, бегство от мира. Причём в реакции преобразования мира героический и мессианский человек не слишком-то отличаются (хотя сам В.Шубарт считал иначе), различается лишь источник идеала и конечная цель этого преобразования. Никогда Один не заповедовал строить Асгард на земле, доверяя выбор социальных конструкций людям (и вместе с выбором ― право на ошибки, разумеется).

Конечно же, ни одна культура не может быть сведена к единственному типу ответа. Однако мессианство принципиально не свойственно язычеству (хоть и свойственно некоторым язычникам), а отказ от сосредоточения на внешнем мире как неистинном ― язычеству германскому (и, по моему убеждению, вряд ли стоит заимствовать этот взгляд у восточной философии, в конце концов, никто не мешает просто принять буддизм или обратиться к высшей йоге).

Гармоничный же или героический тип ответа (опять-таки, вопреки мнению Шубарта, вовсе не исключающий сакрализацию повседневного) вполне, как мне кажется, могут стать основой для выработки нашего современного образа Правильного для той или иной ситуации. Как и главный принцип традиционных обществ ― принимать всё, что способствует выживанию социума с максимальным сохранением его, социума, самоидентификации.

Однако, всё это разработки будущего, которое, надеюсь, у норн для нас предусмотрено.

@темы: книги, обычаи, практика, мифология, обряды

---

Дж. Хопкинс,Х. Торгейрссон . Корабль в поле.

[Tradis]

Корабль в поле
(The Ship in the Field)
Дж. Хопкинс (Joseph S. Hopkins, University of Georgia),
Х. Торгейрссон (Haukur Þorgeirsson, University of Iceland).

Ваны был предметом обсуждения в предыдущих выпусках информационного бюллетеня RMN. Настоящая статья перенесет эту дискуссию в область археологии, спрашивая, существует ли связь между ванами и каменными кораблями и лодочными погребениями, которые усеивают пейзаж дохристианской северногерманской культурной области.

Литература и археология.
Когда мы используем ретроспективные методы, мы используем доказательства из одного периода, чтобы пролить свет на более раннее время. Одна из областей, в которой использование таких методов имеет долгую историю, ― когда литературные свидетельства, сохранившиеся в исландских рукописях XIII и XIV веков, используются, чтобы пролить свет на скандинавские археологические находки языческого периода. Иногда с успехом этого метода сложно спорить. Изображения восьминогой лошади на резных камнях Готланда находят параллель в описании прозаической «Эдды» коня Одина Слейпнира. Изображения фигур в лодке возле змея легко объясняются с учётом рыбалки Тора в «Песне о Хюмире» и прозаической «Эдде» ― вплоть до подробностей, присутствующих на некоторых изображениях, вроде того, что Þórr spyrndi við svá fast at hann hljóp báðum fótum gǫgnum skipit [«Тор уперся, да так, что пробил ногами дно лодки и стал на морское дно, а Змея подтащил к самому борту»] (Faulkes 2005: 44-45) .

Лодки и погребения.
Мотив корабля является широко распространенным в археологических находках северных германских народов. На рунных камнях есть многочисленные изображения кораблей, ими украшены камни и монеты, но самым интригующим является соединение лодок с темой похорон. Не только сотни захоронений с настоящими лодками, положенными в могилы, но и многочисленные каменные «суда»: захоронения с линиями камней, поставленными в виде лодки.
Естественно, ученые пытались пролить свет на такой обычай, опираясь на исландские литературные записи о скандинавском язычестве. Заманчиво думать о лодках в захоронении как о транспортном средстве для мёртвых воинов в пути в загробную жизнь в Валхалле с Одином. Однако мифы не содержат рассказов о мёртвых, путешествующих в Вальхаллу на лодке . Также и сам Один не слишком тесно связан с лодками или морем .

Суда и ваны
Другая, возможно более перспективная, идея ― связать мотив корабля с богами-ванами, которые, безусловно, имеют ассоциации с мореплаванием. Прозаическая «Эдда» говорит нам, что бог Ньёрд живет в Ноатуне [«Корабельном туне/корабельной ограде»], и что он ræðr fyrir gǫngu vinds ok stillir sjá ok eld. Á hann skal heita til sæfara ok til veiða [«управляет движением ветров и усмиряет огонь и воды. Его нужно призывать в морских странствиях и промышляя морского меря и рыбу.»] (Faulkes 2005: 23). Эта связь распространяется на его детей; Фрейя носит имя Mardǫll (первым элементом которого является «море»), а Фрейр владеет Скидбладниром ― beztr skipa [«лучшим из кораблей»] (Faulkes 2005: 36).
Отождествление корабельных погребений с культом ванов играло определённую роль в современных исследованиях. Археолог Оле Крумлин-Педерсен пишет, что «в недавних обсуждениях связь между лодкой в могиле и символом корабля Фрейра не оспаривалась» (Crumlin-Pedersen 2010: 157). Несмотря на то, что, конечно, можно было бы связать ванов с лодочными погребениями (см. Crumlin-Pedersen 2010: 45-163), связь со Скидбладниром кажется довольно незначительной. Стоит процитировать описание прозаической «Эдды»:

«Построили Скидбладнир некие карлы, сыновья Ивальди, и отдали этот корабль Фрейру. Так он велик, что хватит места всем асам в доспехах и при оружии. И лишь поднимут на нем паруса, в них дует попутный ветер, куда бы ни плыл он. А когда в нём нет нужды, чтобы плыть по морю, можно свернуть его, как простой платок, и упрятать в кошель, так он сложно устроен и хитро сделан».

Это довольно развёрнутое описание, но в нём нет никакой связи со смертью, захоронением или загробной жизнью. Единственный бог ванов, который описан в письменных источниках как имеющий отношение ко смерти и загробной жизни, — это Фрейя. Прозаическая «Эдда» рассказывает нам, сославшись на «Речи Гримнира»,14:

«Фрейя же — славнейшая из богинь. Владения ее на небе зовутся Фолькванг. И когда она едет на поле брани, ей достается половина убитых, а другая половина — Одину, как здесь о том говорится:
Фолькванг зовется,
там Фрейя решает,
где сядут герои;
поровну воинов,
в битве погибших,
с Одином делит.
Палаты её — Сессрумнир, велики они и прекрасны».

Казалось бы, Фрейя собирает мёртвых воинов в свой зал Сесрусмир-Sessrúmnir, расположенный в Фолькванге-Fólkvangr. В древнескандинавском языке слово vangr [«поле»] в основном используется в названиях мест, в поэзии и в сложносоставных словах. Особо следует отметить слово himinvangar [«поля небес / неба»], которое встречается в «Первой песне о Хельги Убийце Хундинга» (Helgakviða Hundingsbana I 8.6, 15.6, цитируется в соответствии с Neckel & Kuhn 1962). Оно имеет точную параллель в hebanwang [«Небеса»'], которая встречается в Heliand 3925 (англосаксонская эпическая поэма IX века, цитируется в соответствии с Sievers 1878). Также стоит отметить древнеанглийское neorxnawang и готское waggs, оба со значением «рай». Исходя из этих сравнительных данных представляется правдоподобным, что норвежское слово vangr имело некоторые сакральные коннотации или связь с загробной жизнью ещё на ранней стадии развития языка, что было перенесено на Fólkvangr .
Описание Фолькванга и Сессрумнмра, безусловно, является убедительным доказательством связи ванов со смертью и загробной жизнью, но, к сожалению для наших целей, здесь нет никаких упоминаний о лодках. Однако есть еще один источник, в котором упоминается Сессрумнир, и это стоит того, чтобы его рассматривать сотдельно.

Sessrúmnir в тулах.
Þulur (множественное число от þula) или Nafnaþulur [«Тулы имён»] ― это собрание перечней имен и синонимов для различных существ и объектов, мифологических и мирских. Тулы сохранились в пяти из семи основных рукописей прозаической «Эдды». Не исключено, что они были частью первоначальной рукописи Снорри, но, скорее всего, они были добавлены через некоторое время. Тулы условно приурочены к XII веку, хотя некоторые строфы могли возникнуть в XI веке или даже раньше. С другой стороны, некоторые могут относиться к XIII веку. (Обсуждение см., например, Faulkes 1998: xv-xviii; Finnur Jónsson 1923: 174-184). Возможно, что некоторые из тул настолько молоды, что они моложе прозаической «Эдды» и, следовательно, могут даже основываться на «Языке поэзии» (Skáldskaparmál) и поэтому не имеют независимой ценности в качестве источника. Однако нет никаких оснований относить это к какой-либо конкретной части коллекции. Общее мнение заключается в том, что основная часть тул, скорее всего, существовала раньше, чем труд Снорри, поэтому мы ожидаем, что любая данная строфа будет действительным независимым источником информации.
В качестве примера того, как тулы могут служить источником, можно привести имена Harðgreipr и Vagnhǫfði в перечне ётунов. Ни один другой исландский источник эти имена не упоминает. Тем не менее Gesta Danorum Саксона Грамматика содержит обширную историю с участием великанши Хардгрепы, дочери Вагнховтуса (см. Dumézil 1973 для анализа). Нахождение этих двух имён в тулах заставляет нас думать, что в Исландии существовало какое-то сходное предание. Этот пример показывает, что тулы содержит потенциально интересную информацию, которая явно не получена из Skáldskaparmál.
Обратимся теперь к строфе тулы, в котором содержится имя Sessrúmnir. Строфа находится в группе из трех строф, содержащих имена для кораблей и морских объектов.

Nú mun ek skýra
of skipa heiti:
Ǫrk, árakló
askr, Sessrúmnir,
skeið, skúta, skip,
ok Skíðblaðnir,
nór, Naglfari,
nǫkkvi, snekkja.
(Finnur Jónsson 1931: 208)

«Теперь я изложу имена кораблей: Ковчег, «гребной-коготь» (поэтическое обозначение), «кора» (поэтическое обозначение), Sessrúmnir, скейд (поэтическое обозначение для корабля, также «бёдро» и «ложка»), длинное судно (сейчас ― «ψυσνΰ» θ «κΰςεπ»), ρκθο θ Skíðblaðnir, судно, Naglfari, гребная лодка, снеккья (шнека)».

Как продемонстрировала Элизабет Джаксон (Elizabeth Jackson, 1998), перечни древнескандинавских и древнеанглийских стихов могут быть проанализированы с выделением определенных типичных приёмов или повторяющихся особенностей. В терминологии Джаксон первые два стиха нашей строфы ― «Теперь я изложу / имена кораблей» ― составляют указание на перечень, нам сообщают, что перечень вот-вот начнётся, и сообщают про принцип организации, рассказывая аудитории, из чего перечень будет состоять. Следующие шесть стихов можно разделить на три раздела, каждый из которых состоит из двустишия и содержит четыре элемента (см. Jackson 1998: 343). Каждый из этих разделов содержит название мифологического корабля, в каждом случае это трехсложное существительное. Эти отличительные имена могут акцентировать строфу, как уже заметил Уильям Сойерс (William Sayers):

«Хотя имена легендарных кораблей, кажется, акцентируют строфу, исходный ǫrk может быть намеренно христианским термином, Ковчегом, здесь предназначенным для того, чтобы иметь преимущество перед языческими кораблями Сессрумниром, Скидбладниром и Нагльфари» (Sayers 1998: 53.)

Сойерс здесь несомненно прав, и, возможно, чересчур осторожен. Слово Ǫrk никогда не используется в древнескандинавских текстах для обозначения кораблей, отличных от Ковчега . Что великий корабль библии упоминается перед великими кораблями языческой мифологии, показывает, что это тщательно обработанная строфа, а не продукт случайности. В результате особенно примечательно становится включение в неё Сессрумнира.

Можно ли согласовать источники?
Какие выводы можно сделать из расхождения между источниками? Первая очевидная возможность ― что одна из интерпретаций возникла из-за непонимания. Возможно, Сессрумнир первоначально был палатой-залом, но тот, кто слышал имя вне контекста, предположил, что оно относится к кораблю. Или, возможно, случилось обратное, и из-за неправильного истолкования возникло представление о «палате». Ни один из этих вариантов нельзя исключить, и мы не можем найти веских оснований предпочесть свидетельство «Видения Гюльви» по сравнению со строкой тулы или наоборот.
Однако есть еще одна возможность: каждый источник сохранил часть единой истины, и Сессрумнир мыслился и как корабль, и как местожительство в Фолькванге. «Корабль в поле» представляет собой несколько неожиданную идею, но он сильно напоминает каменные корабли в скандинавских захоронениях.
«Корабль в поле» в мифологическом царстве, возможно, возник как отражение реального погребального обычая ― и наоборот. Возможно, что полагали, что символический корабль обладает какими-то полезными свойствами для земли, такими как хорошие урожаи и мир, исходившие от захоронения Фрейра в кургане в «Саге об Инглингах».
Свидетельства, связанные с кораблями дохристианского периода и фольклора, могут быть аналогично пересмотрены с учетом этого потенциала. Например, если Фрейю считать хозяйкой корабля, то эта иконография корабля может поддержать аргументацию в пользу связи между богиней ванов и «Изидой» свебов, которая тоже связана с символикой корабля в «Германии» Тацита. В многочисленных индоевропейских культурах (Mallory, 1997: 153) были найдены многочисленный представления, связанные с морскими элементами и, отдельно, полями загробной жизни . Сравнительные исследования могут способствовать лучшему пониманию ванов и их потенциальному отношению к представлению о загробной жизни других индоевропейских народов.

Литература:
Björn Karel Þórólfsson. 1934. Rímur fyrir 1600.Kaupmannahöfn: Hið íslenzka fræðafélag.
Crumlin-Pedersen, Ole. 2010. Archaeology and the Sea in Scandinavia and Britain. Roskilde: Viking Ship Museum.
Dumézil, Georges. 1973. From Myth to Fiction. Chicago: University of Chicago Press.
Faulkes, Anthony (ed.). 2005. Edda. Prologue and Gylfaginning. 2nd edn. London: Viking Society for
Northern Research.
Faulkes, Anthony. 1998. Edda. Skáldskaparmál. Vol.1. London: Viking Society for Northern Research.
Finnur Jónsson (ed.). 1931. Edda Snorra Sturlusonar. København.
Finnur Jónsson. 1926–1928. Ordbog til rímur. København.
Finnur Jónsson. 1923. Den oldnorske og oldislandske litteraturs historie. Vol. 2. 2nd edn. København.
Frog. 2010. Baldr and Lemminkäinen: Approaching the Evolution of Mythological Narrative through the Activating Power of Expression. A Case Study in Germanic and Finno-Karelian Cultural Contact and Exchange. PhD dissertation. UCL Eprints. London: University College London. Available:
eprints.ucl.ac.uk/19428/
Frog. 2011. “Distinguishing Continuities: Textual Entities, Extra-Textual Entities and Conceptual Schemas”. RMN Newsletter 2: 7–14.
Jackson, Elizabeth. 1998. “‘Not Simply Lists’: An Eddic Perspective on Short-Item Lists in Old English Poems”. Speculum 73: 338–371.
Mallory, J. P. 1997. Encyclopedia of Indo-European Culture. Taylor & Francis.
Neckel, Gustav & Hans Kuhn (eds.). 1962. Edda: Die Lieder des Codex Regius nebst vewandten Denkmälern 1: Text. 4th edn. Heidelberg.
Sayers, William. 1998. “The Ship heiti in Snorri’s Skáldskaparmál”. Scripta Islandica 49: 45–86.
Sievers, Eduard. 1878. Heliand. Germanistische Handbibliothek 4. Halle.
de Vries, Jan. 1957. Altnordisches etymologisches Wörterbuch. Brill.
Wade, Nicholas. 2010. “A Host of Mummies, a Forest of Secrets”. The New York Times website, 15th
March 2010: www.nytimes.com/2010/03/16/science/16archeo.htm...

@темы: археология, альманах «Сага», боги и богини