Коротко о поэме.Так называемая «Норвежская руническая поэма» или Рунопеснь в оригинальной версии, рукописном сборнике законов из библиотеки Копенгагенского Университета, не сохранилась, т.к. сгорела при пожаре 1728г. Общепринятой датировкой этой рукописной «правды» является конец XII - XIIIвв., хотя в книге Г.фон Неменьи «Священные руны. Магические символы Севера» названый источник датируется XIVв., а Э.Торссон в «Руническом учении» раздвигает возможные границы датировки до примерно конца XI-начала XIII столетия.
читать дальшеКопия с оригинала, набрання руническим шрифтом, приводилась в “Danica Literatura antiquissima“, напечатанной Оле Вормом (Olaus Wormius) в 1636г. в Амстердаме. К сожалению, транскрипция Оле Ворма содержала ряд неточностей, Запись текста футорком часто оставляет место толкованиям, поскольку производится фонетически, “на слух” и зависит ещё и от знания языка и рун как автором текста, так и читающими. С оригинального манускрипта, однако, не зависимо друг от друга были сделаны ещё две, более аккуратные, копии: копия Арни Магнуссона (Arni Magnusson) между 1686 и 1689гг. , и список, сделанный Йоном Эггертссоном (Jon Eggertsson) между 1680 и 1689гг. Русский подстрочник (не являющийся литературным переводом) выполнен на основе нормализированного текста рунопесни по Л.Виммеру (перевод с немецкого на английский), причём хочу особо поблагодарить Тима Стридмана за консультации при работе.
Песнь имеет 16 строф, по числу рун младшего ряда. Строфы, в свою очередь, состоят из двух строк в стиле гномической поэзии, т.е. содержащих отдельные изречения-наблюдения. Не вполне обычным для старосеверной литературы является то, что строки рифмованы (кроме строфы 15, для которой, в принципе, возможна утрата исходного текста еще при первой записи). Первая строка в строфе имеет внутреннюю аллитерацию согласных, типичную для скальдической поэзии.
На первый взгляд только начальная строчка двустишия связана с руной, в том числе и грамматической формой (“fe vaeldr…”(богатство причиняет), “ur er …”(шлак есть) и т.д.), вторая же выглядит посторонним высказыванием по принципу «лишь бы в рифму». Для части строк легко, впрочем, находится ассоциативная связь: язва губит детей, беда или смерть (следствие первой строки) делает людей бледными; лёд – это мост, но слепой нуждается, что бы его вели и по скользскому льду, и в жизни. Для части же строк современному человеку связь отнюдь не очевидна, поскольку либо основывается на незнакомых (а то и утраченных) шаблонах и ассоциациях старосеверной культуры, либо на значении самой руны. Перед исследователем в свою очередь встает обратная задача: из разрозненных на первый взгляд смыслов восстановить, насколько возможно, восприятие руны автором Рунопесни и его современниками. Несмотря на такую частичную «закольцованность» проблемы, Эдды и саги, скальдическая поэзия и две другие сохранившиеся рунические поэмы (исландская и англосаксоксонская) дают нам материал для размышлений. Именно рассмотрение строф для рун с точки зрения внутренних связей и возможного восприятия человеком XII-XIIIвв., соотношение в них отголосков старой ушедшей уже эпохи викингов и расцвета рун младшего ряда с новыми веяниями и является задачей данних заметок.
Другие варианты перевода Рунопесни можно найти, например, в книгах Э.Торссона «Руническое учение», «Северная магия. Мистерии германских народов» и т.д., и Г.фон Неменьи «Священные Руны. .Магические символы Севера». Англосаксонская руническая поэма везде цитируется в переводе К.Горбатенко.
@темы:
руны,
литература,
традиции
-
-
20.01.2010 в 11:22Рунопеснь по строфам.
Fe (богатство: скот, деньги, золото, движимое имущество)
Строфа:
Богатство вызывает родни раздор;
волк кормится в лесу.
Комментарий:
Сентенция о богатстве как источнике раздора в том, что веками было основой социума викингов, в роду, встречается и в исландской рунической поэме. Проклятое, вызывающее зависть и предательство золото – основной мотив героических песен Эдды, распри саг тоже нередко начинались из-за раздела имущества, и не всегда родня была едина. Сухие слова учебников о распаде родового строя на деле оборачивались разрывом между дОлжным (доверием к своим, знанием, что твой клан – твоя сила и защита) и реальностью (для живущих в старой системе ценностей – незаслуженным предательством, для желающих перемен – камнем на шее, заставляющим идти совести или симпатичных людей. Или – получать нежданный удар ни за что ни про что, за дела дальних родственничков). У каждого времени, вероятно, есть свой основной драматический конфликт, и конфликт эпохи викингов вполне отчетливо выражен в короткой строчке Рунопесни.
Вторая строка первую оттеняет – волками (vargr) именовали изгнанников, живущих вне закона и часто промышлявших разбоем. Именно так кончали многие из тех, у кого не доставало влияния, средств, поддержки друзей на тингах. И волки обычные губили скот (основное, исходное значение слова fe). Люди сурового Севера, крестьяне, рыболовы и воины, слишком хорошо знали, что «достаток - друг он неверный» (Речи Высокого, 78), что «гибнут стада, родня умирает, и смертен ты сам…» (Речи Высокого, 76 и далее). Не богатство, а слава дел, оставшаяся после человека, «приговор умершему» (Речи Высокого, 77) остаются в веках. Именно об этом приговоре-суде-судьбе упоминается в строфе, посвященной руне Sol.
Ur (шлак, отходы от кузнечного дела)
Строфа:
Шлак – от плохого железа;
часто северный олень бежит по насту.
Комментарий:
Олафссон указывал, что слово “ur” в Южной Исландии означает «шлак, остатки от кузнечного дела», для сравнения “urе jarn” – «плохое, с примесью железо» из «Пряди о Торде Золотой Асы». По Виммеру речь в строфе идёт о лосе.
Руна Ur – одна из тех четырёх (Ur, Kaun,Oss, Yr ), которые при реформе рунического строя претерпели серьёзные изменнения. Восстановленное исследователями значение имени руны для старшего футарка «бык, дикий тур» сохранилось в англосаксонской поэме. Однако в век викингов руна приняла новое название, вероятно в связи с изменением языка и по созвучию, что не могло не сказаться на её восприятии. Сложившаяся традиция переводить новое имя руны как «окалина» мне кажется не совсем верной. Окалина – это оксиды железа, получаемые в процессе нагревания, ковки, проката, она - промежуточный этап доменного дела, в отличии от шлака (состоящего из всплывшей расплавленной породы), о примесях присутствие окалины не свидетельствует. Ещё одна интересная подробность – это первая из строф, связанных так или иначе с кузнечным делом и оружием (из шестнадцати строф таких четыре, притом и место с упоминанием Локи может входить в этот круг – см.далее).
Вторая строчка строфы кажется относящейся скорее к прежнему, необязательно забытому, имени руны (бык, тур, олень, лось – дикие мощные животные). Ещё один путь связи строк – древний способ получения железа на Севере Европы из так называемого болотного железа. В Швеции до XVIIIв. включительно крестьяне выплачивали повинность именно таким кричным железом. Болотные железные руды, красящие воду в ржавый цвет, расположены прямо на поверхности комками или рыхлой массой. Особенности состава, в частности гидратированность железа, давали возможность получать первичный субпродукт - губчатое (или кричное) железо, которое прямо на месте, в ямах, прогревалось, перемешанное с древесным углем и позднее ковкой перерабатывалось в чугун. Мшистое же болото и лось (или северный олень, они встречаются и сегодня в горных районах даже на юге Норвегии) вполне могли стоять в одном ряду образов для мастера.
Thurs (турс, великан)
Строфа:
Турс – причиняет женщинам муки;
веселыми делает немногих несчастье.
Комментарий:
Подобно исландской рунической поэме, речь тут может идти как о зловредном великане-турсе (из тех, «с которым слуги Даина губят Мидгарда славу посередь ночи», Вороново заклинание Одина, 13), так и о самой руне Thurs, упомянутой в Эдде как вредоносная именно для женщин («Руны я режу —«турc» и еще три: похоть, безумье и беспокойство», Поездка Скирнира,36). Представления, связанные как с руной, так и с турсами в поздней рунической магии, Рунопесне ничуть не противоречат: «Режу я руны лечебные, режу я руны для лёгких родов, единожды супротив альвов, дважды супротив троллей, трижды супротив турсов…» (руническая палочка из Бергена, Норвегия, вторая половина XIVв., по кн.Л.Кораблёва, «Рунические заговоры и апокрифические молитвы исландцев»). «Режу тебе восемь асов, девять нужд, триннадцать турсов» - из исландского заклинании XVIв. (подробнее – в комментариях к Naudr):
Вторая сентенция вполне очевидна, хотя и она может быть прочитана двояко: либо упомянутые немногие – именно жестокие великаны, радующиеся чужой беде, либо фраза означает, что несчастье умаляет силу духа у большинства людей.
-
-
20.01.2010 в 11:23Строфа:
Устье реки – большинства путешествий путь;
как ножны мечу.
Комментарий:
Еще одна руна, чьё значение и звучание изменились на Севере в эпоху викингов. Старое значение «Асс» (причем, вероятно, подразумевался, в первую очередь, Один), сохранили англосаксонская и исландская рунические строфы (причем исландская – при новом названии руны и вопреки ему), новое же значение, основанное, скорее всего, на созвучии имени руны и слова отражено в тексте континентальной Скандинавии. Возможно, не случайность, что более древняя традиция, сохранилась у переселенцев в Исландию или область Датского Права, диаспора часто бывает консервативней метрополии, сберегая прошлое. Перекличка между устьем реки и устьем ножен, путем судна по руслу и лезвия в ножнах вполне понятна. Реки были важными транспортными артериями, и путешествия эти были зачастую не мирными – путём меча. Хейти Отца Побед – Вагн (Vagn,Тележник (букв. телега, сани)), Фарматюр (Farmatyr,Тюр груза) напоминают о путешествии с добром - или за добром.
Reid (верховая езда, поездка верхом)
Строфа:
Верховая езда, говорят, лошадей измучивает (или истощает, букв. - снашивает);
Регинн сковал меч наилучший.
Комментарий:
Все три рунические поэмы солидарны в том, что верховая езда для лошадей труд великий. Знали люди об этом отнюдь не понаслышке, «лошадиная сила, одна штука» была веками основным двигателем человечества. Причем сперва германские, а затем и северные лошадки были коренастее, мельче своих южных сородичей, которым помогала римская ещё селекция, хорошие корма и тёплый климат.
Вторая повреждённая строчка, снова связанная с кузнечным делом, в принципе может быть восстановлена и как «Могучие, Правящие (Regin т.е. боги) сковали меч наилучший», однако такая ссылка слишком абстрактна, намного правдоподобнее упоминание кузнеца Регина, воспитателя Сигурда, с воссозданным им знаменитым мечом Грамом. Тем более, что совершено это было как раз перед началом героического пути юноши. Так же и устойчивое выражение «поклажа Грани» (т.е. сокровище, добытое Сигурдом и навьюченное им на своего коня, причем последний отказывался идти, пока хозяин не сел верхом) как раз и напоминает о тяжело груженом караване. Ещё возможные частные пути возникновения ассоциации кузницы с конями – необходимость лошадей подковывать, и перестук кузнечного инструмента, напоминающий перестук копыт.
Kaun (язва, нарыв, болячка, рана, нечто воспаленное)Строфа:
Язва - детская погибель;
Беда делает людей бледными.
По версии Бугге cтрофа читалась бы:
Язва - препятсвие детей гибельное;
делает смерть бледным.
Часто используется так же следующая редакция строфы:
Язва - детская погибель;
беда делает людей мертвенно-бледными.
Комментарий:
Новое значение слова-названия руны в изменившемся языке (большинство исследователей полагает основным в старшем ряду значение «факел», как в англосаксонской поэме) вызвало и соответствующий ряд смыслов (стоит учесть, что и основная форма руны в век викингов изменилась). Связь язв и других болячек и детской смертности показана и в исландской строфе, так же как восприятие руны как «бедственной/болезненной», в отличии от англосаксонского варианта.
Надо сказать, что отношение к маленьким детям в Средневековье (и ранее – в эпоху античности и современного/предшествовавшего тому варварства), то есть в мире, живущем натуральным, без надёжной защиты от голода, болезней, иной беды хозяйством, существенно отличалось от общепринятого в наши дни. До определенного возраста (barna – дитя, речь чаще о малыше или младенце, в качестве глагола слово означает «делать беременной») ребёнок как бы «не считался», у него не было достойной упоминания судьбы. Из саг сложно сделать выводы, например, о детской смертности (совсем не низкой), или о любви родителей к малышам, хотя в жизни, безусловно, было и то, и другое. Упоминается подробнее о детях только если их рождение сопровождалось чем-то необычным («кожа как у Хель» Гейррёда, или история необычного спасения, как было с Хельгой Красавицей из «Саги о Гуннлауге змеином языке»), обычно повествование о героях начинается с подросткового или зрелости возраста, причем чаще – с какого-то неповседневного поступка. Сохранились упоминания только сказителях саг – мужчинах, но такой поход воспринимался всей аудиторией как естественный.
На этом фоне легче понять и обычай выносить детей: «когда Исландия была еще совсем языческой, существовал такой обычай, что люди бедные и имевшие большую семью уносили своих новорожденных детей в пустынное место и там оставляли. Однако и тогда считалось, что это нехорошо» («Саги о Гуннлауге змеином языке»). Дань суровой необходимости, но смягченная тем, что человека по-настоящему ещё и нет. И, вероятно, с тем же представленим связано и почти полное отсутствие упоминания маленьких детей в мифологии. Кажется, единственный случай – Вали, сын Ринд («ночь проживя, он начал сражаться», Прорицание Вёльвы, 32 - именно из нужды в Поступке), нет прямих указаний, вырастя при том, или нет. Для сравнения: приключения младенца-Гермеса или Геракла хотя и были взрослыми по содержанию (кража коров, убийство змей), но совершали их малыши в пелёнках, что и подчеркнуто изложением (гимн Гермесу, например).
Hagall (град)
Строфа:
Град – холоднейшее зерно;
Христос (или Хрофт) создал мир издревле.
Комментарий:
Торссон и Неменьи предполагают, что вместо христианского “Kristr” изначально стояло “Hroptr” – хейти Одина, не нарушающее размера. Учитывая, что руны стали известны много ранее, чем в Норвегию пришла новая вера (организованно при Олаве Трюггвассоне, ставшем конунгом в 996г.) замена выглядит обоснованно.
Похоже, что образ града-зерна (белейшего или самого холодного) при характеристике руны была основным, он встречается во всех источниках. Неудивительно, падающие весной или летом на поля круглые ледяные шарики о небесном бесплодном, но дающем влагу посеве заставляют задуматься. Но только норвежский текст претендует на космогонический смысл. Лед, а точнее иней и брызги из Нифльхейма стали одной из основ мира ётунов и богов («Брызги холодные Эливагара ётуном стали...», Речи Вафтруднира, 31, в оригинале-«ядовитые»), тело первого ледяного великана Имира, в свою очередь послужило материалом для Одина и его братьев при сотворении мира людей, Мидгарда, причем все земные моря и реки – это вновь ставшая водою кровь древнего существа. В градине скандинавы могли увидеть зародыш Мироздания, и речь в тексте по праву должна была б идти именно об Одине как демиурге известного людям миропорядка. Именно такую трактовку предлагают Торссон и фон Неменьи, указывая, что, по видимому, изначальное “Hroptr” (хейти Одина, не нарушающее размера) было механически заменено на “Kristr”, без внимания к деталям.
Naudr (нужда, необходимость, потребность)
Строфа:
Нужда создает гнетущее положение;
нагому холодно в мороз.
Комментарий:
Речь в перекликающихся строфах о нужде-стимуле к действию и о нужде-нехватке, ибо одно не бывает без другого. Нужда-необходимость близка норнам и приговору: «Норн назову, что нужду предопределяют» (Список имен, 26), а потому является неизбежной частью миропорядка. Впрочем, этому вовсе не обязательно радовались, хотя использовали, в том числе и в магии. В одном исландском заклинании XVIв. (по одной версии – против женщин, по другой – для вызова болей в животе) говорилось: «режу тебе восемь асов, девять нужд, триннадцать турсов» (версии записи разнятся, взято из книги фон Неменьи). В старосеверном, как и на русском языке связь между «нуждаться» и «принудить» очевидна.
Во всех трёх поэмах описание руны схоже, но суть лучше всего на мой взгляд выражает отрывок англосаксонской: «тесна на груди, но становится она часто сынам человеческим и в помощь и в спасение – если она услышана заранее».
Is (лёд)
Строфа:
Лед зовется широким мостом;
слепой нуждается в ведении за руку.
Комментарий:
Лед как покров, настил, мост, корка реки – очевидные свойства стихии там, где летом по рекам плыли, а зимой путешествовали на санях или снегоступах. Но время льда было суровым, смертельно опасным временем, о скользскости льда и пути обреченных упомянуто в англосаксонском и исландских текстах не зря. И схожесть пути человека по льду и пути слепого, которому нужна рука помощи, ясна и нам, несмотря на посыпанные песком городские дорожки.
К храктеристике уже не песни, а только руны можно добавить текст шведского заклинания против демона лихорадки XIв. (медная пластинка из Сигтуны): «трижды беда тебе, волк, девятижды нужда тебе, волк. (Is) (Is) (Is) лёд, этот лёд заткнет тебе пасть, волк, подавись моим колдовством» (согласно фон Неменьи).
-
-
20.01.2010 в 11:24Строфа:
Год урожайный – людей благо;
полагаю я, что щедрым был Фроди.
Комментарий:
Первая строка повторяет такую же в исландской рунической поэме и близка к англосаксонской, что не удивительно в реалиях, где основой жизни всегда оставалось сельское хозяйство, а угроза голода никогда не отступала слишком далеко даже от хуторов больших людей. Конунга в древности могли принести в жертву за урожай, отдать богам, но в то же время избавиться от предводителя с плохой Удачей. Зато если Удача конунга была сильна, процветала и страна под его рукой. Таким именно и был легендарный Фроди Миротворец, владелец волшебной мельницы Гротти, моловшей то, что пожелает хозяин: «И так как Фроди был самым могущественным конунгом в северных странах, считают, - то это он водворил мир во всех землях, где говорят по-датски, и люди на севере называют это «миром Фроди». Тогда никто не чинил зла другому, даже повстречав убийцу отца или брата, на свободе или связанным. Не было тогда ни воров, ни грабителей, так что одно золотое кольцо долго лежало на Ялангрсхейд-поле» (Язык поэзии,52) Причем мир Фроди – это не только отсутствие войны и порядок, но и процветание Фрейра (с которым Фроди часто сближают): «При Фрейре начался мир Фроди. Тогда были урожайные годы во всех странах. Шведы приписывали их Фрейру. Его почитали больше, чем других богов, потому что при нем народ стал богаче, чем был раньше, благодаря миру и урожайным годам.» («Сага об Инглингах»). Ещё один момент, связывающий Фрейра с руной – хейти Árguð, бог урожая.
Возвращаясь к Фроди и второй строке: щедрость для конунга, тем более для конунга, чьё имя стало нарицательным для хороших времён, была достоинством необходимым и очевидным. Конунг для современников – тот, кто одаривает дружину и скальдов, заботится о подданных и законах, устраивает пиры, скрепляющие общность людей. Щедрость правителя и была показателем Удачи и принесённых ею благ, её мерой в стране. А если вспомнить «Песню о Гротти», то сгубили мир Фроди как раз недостойные конунга жадность, жестокость и скупость по отношениям к рабыням-великаншам.
Sol (солнце)
Строфа:
Солнце – земли сиянье;
я склоняюсь перед священным приговором (либо – судом, судьбой).
Комментарий:
Сиянье солнца как его основной признак очевидно, и упоминалось так же в исландской рунической поэме (соответствующую строчку можно перевести и как «сияние славы», и как «сияющий ореол»). На Севере знали цену короткому дню и нечастому теплу: «Драгоценен огонь для сынов человека и солнца сиянье» (Речи Высокого, 68).
Столь же очевидна связь между сиянием и божественным, известная во всех культурах и религиях. Солнце, Соль сама была божественного рода (у Снорри она богиня, упоминается как причисленная к асиньям, некоторые исследователи видят следы её культа в сагах).
Вторую строчку, можно понять двояко: человек либо склоняется перед норн приговором, перед необоримой судьбой, занимавшей огромное место в мировоззрении скандинавов-язычников. Либо неоспорима «воля божья» в её христианской интерпретации (efsti domr, regin-domr – Страшный суд, doms-dagr – день страшного суда на старосеверном). Скорее всего, в сознании писавшего, эти понятия не разделялись и древнее представление о решении норн, неотвратимом даже для богов, просто превратилось в приговор-судьбу по воле нового триединого божества. Вспоминается вполне христианская «Песнь о Солнце», где умершего судят норны («У престола норн я сидел девять дней...», 51). А дисы названы «доверенными Господа», 25. Языческое представление о героизме даже вопреки злой судьбе (и на её фоне) ещё долго конкурировало на Севере с христианским смирением в принятии её, нередко неосознанно подменяя последнее. достаточно вспомнить сцену гибели Олава Харальдсона в изложении Снорри Стурлусона («Сага об Олаве Святом»).
В любом случае смысловое наполнение строфы – сияющее величие, перед которым (или перед решением которого) человек склоняется. Однако, приговором (domr) была и посмертная слава людей, высшая ценность в «Речах Высокого», священная слава предков…
-
-
20.01.2010 в 11:24Строфа:
Тюр – однорукий ас;
Часто приходится кузнецу поддувать.
Комментарий:
Руна Тюр – одна из всего трёх «именных», и единственная, для которой имя очевидно (и Солнце, и Ас могут все же восприниматься по-разному, тем более, что в младшем ряду значение последней руны изменено). А вот мифологическая связь Тюра и кузнечного дела не слишком наглядна: две неудачные попытки асов сковать путы для выкормленного богом битвы Фенрира, общая логическая цепочка «воин – оружие – работа кузнецов», мифологический образ кузнеца-помошника бога небес (но всё-таки в имеющихся примерах - Громовержца)... Остается лишь вспомнить, что упорство и стойкость, качества присущие богу воинов, покровителю поединков, нужны были и кузнецам (Брок, чьи работу пытался испортить Локи, отвлекая болью, стоял именно на кузнечных мехах). И что те, кто не ищет мира, нуждаются в оружии в немалом колличестве. И что одном из самых распространенных жертвоприношений древних германцев были брошенные в озеро, реку или болото мечи и т.д. (причём в период, когда, вероятно, верховным божесвом был именно Тюр).
Bjarkan (bjarka - берёза)
Строфа:
Берёза – ветвь с самыми зелёными листьями;
Локи приносит лжи удачу.
Комментарии:
Берёза – одно из деревьев скальдической поэзии, наряду с липой, осиной или рябиной, входящих в кеннинги женщин, что неудивительно, дерево даже внешне очень женсвенно, нежно, в народной же обрядности связано с ритуалами очищения, защиты, исцеления.
Во всех трёх поэмах основным признаком руны служат молодые деревца, прорастание, листва на ветках, лес, растительность вообще, потому норвежская строфа с упоминанием побратима Одина выглядит выбивающейся из общего ряда. Конечно, известен насмешливый бог и изменением пола, и переодеваниями (разумная служанка в «Песне о Трюме»), и сложными отношениями дружбы-вражды с Фрейей: то Локи одалживает у неё соколиное оперенье, то крадёт ожерелье Брисингов. Да и характер самой Фрейи сложен, она может пойти на обман во благо («Песнь о Хюндле») или ради раздора («Прядь о Сёрли»). И представление о неверной женской природе отнюдь не прерогатива христианства («Не доверяй ни девы речам, ни жены разговорам — на колесе их слеплено сердце, коварство в груди их» ,Речи Высокого, 84).
Могла тут сработать и остаточная ассоциация с кузнечным делом в предыдущей строфе – роль Лопта в создании сокровищ богов двергами столь же двойственна: инициатор и вредитель, тот, из-за кого рукоятка Мьёльнира оказалась слишком коротка.
Madr (человек, мужчина)
Строфа:
Человек – праха приплод;
велик коготь у ястреба.
Комментарии:
Первая строчка в оригинале допускает троякое толкование: «Человек – праха прибавленье» либо «Человек – земли отпрыск (потомок)» либо, наконец, «Человек – земли прибавленье». В первом случае это отсылка к библейской цитате («прах ты и в прах возвратишься» (Быт. 3, 19)), во втором – к сотворению человека из глины (в отличии от «древесной» версии Эдд), в третьем получаем мысль, что земля приумножается людьми. Как сказал об этом Снорри Стурлусон в «Языке поэзии»: «К подобным выражениям часто прибегают, чтобы затемнить стих, и это называется двусмыслицей». Можно заметить, что такие неоднозначные трактовки допускает не только эта строфа Рунопесни. Правда, англосаксонская руническая поэма дает однозначную расшифровку руны в духе бренности бытия: «но должен каждый прочих покинуть потому, что волей Господа, его повелением эта жалкая плоть земле будет предана», так что вероятно, что аллюзии и в норвежской поэме именно христианские.
А вот вторая строчка отражает культуру скальдическую. Рука воина, на которую садились ловчие птицы – "земля ястреба", и птицы обхватывали перчатку как раз когтями. Так же воинов именовали в стихах кормильцами орла и ворона, а последних могли обозначить любыми хищными пернатыми ( ястреб суровой игры мучения=ворон, из висы Торарина с Чаячного склона в переводе А.Циммерлинга). То есть вместе с бренностью жизни в строфе отсылка и к войнам, чаще всё же занятию благородных (что как раз и охотились с ловчими птицами), и образ самого крылатого когтистого хищника. Многогранный мир, причем как уже отмечено, автор Рунопесни воспринимал его скорее как кузнец и воин, чем как священник или бонд.
Logr (вода, влага, жижа, нечто жидкое)
Строфа:
Влага - есть то, что падает из горного водопада;
как золото есть сокровище.
Комментарии:
Если первая строчка – определение буквальное, азбучное, на уровне видимого, то вторая порождена распространенной скальдической аллюзией, выраженной кеннингами золота как огоня (блеска, сияния и т.д.) вод (моря, прибоя и т.д.). Основано такое сравнение на истории о кладе Нибелунгов, сокрытом в конце концов на дне Рейна. А ещё раньше – на обычае бросать в воду пожертвованное богам. И, думается, ещё и на зрелище солнечного отражения, превращающего воды в мерцающий расплавленный металл, прекрасное сокровище, которое невозможно взять в руки. А ещё в золото превращались по легенде слёзы Фрейи (Видение Гюльви,35), и освещало оно палаты морского великана Эгира (Перебранка Локи, вступление)…
Yr (тис)
Строфы:
Тис – самое зимой зелёное дерево (букв. - самое зимнезелёное дерево);
обычно пламенеет, сгорая.
Комментарии:
В англосаксонской поэме дерево тис, также как и в норвежской, связано с пламенем («хранитель огня»). Шла ли речь об огне жизни, огне очага (из-за общей ядовитости растения это мог быть не лучший выбор), или огне погребальном древних для момента записи поэм обычаев - не известно. Впрочем, связь руны с жизнью и смертью не вызывает сомнения, на могилах дату рождения человека обозначали руной Madr, дату смерти – руной Yr. И тисовые угли долго хранят жар и рдеют (из-за слоистой, разной плотности структуры древесины). Не один тис зелен зимой, но он выделен в ряду прочих хвойных, возможно потому, что как-то был связан с зимним Уллем, богом лыжником и лучником (сторона тиса как материала для луков отражена в исландской строфе), чьи владения назывались Идалиром, долинами тисов.
Ещё о значении тиса, не в рамках поэмы, но для людей, можно судить по тому, что в народной магии он играл роль оберега, а несколько ранее на континенте из него долались обереги с рунными надписями (меч из Арума, жезл из Бритсума, 6-7вв., Фрисландия), заклинание против бури на дощечке из Вестерэмдена (ок.VIIIв., Нидерланды).
-
-
27.07.2010 в 10:00alfatruin.msk.ru/2010/06/16/swedish_runic_poem/
Он пишет, что она "из сборника «Småländska Antiqviteter» av Petter Rudebeck, вероятно по рукописи XVII в" - самая новая?