Поклонение младшим духам (духам земли, жителям скал и т.д.).

[Tradis]

Поклонение младшим духам (духам земли, жителям скал и т.д.).
(подборка по материалам исландских саг)

Почитание низших по рангу духов в позднем фольклоре скандинавских и германских народов хорошо известно: от блюдечка каши ниссе-домовому и до дарения немецким «лесным женам» хлеба и полотна (что есть полная аналогия подарков русалкам). Есть сказки, где у людей складываются доброжелательные отношения с альвами, реже с троллями и т.д.

И исландские саги тоже сохранили некоторые свидетельства про контакты с духами места. Они особо интересны тем, что не прошли такую же, как у сказок обкатку пересказом (которая неизбежно сводит истории к привычным в данной культуре шаблонам и штампам), это почти что «пересуды о соседях». Тоже, разумеется, не точные, и порою отделённый парой-тройкой столетий от события, но зато на момент записи сами контакты с обитателями холмов, рощ и скал ещё были не подлежащей сомнению реальностью (и не превратились в туристический аттракцион).

Самым известным является рассказ из «Книги о занятии земли» (кн.5, гл.95) о том, что «вначале были языческие законы, по которым люди не должны были иметь на корабле носовых фигур в море, а если у них были, то они должны были снимать эти фигуры до того, как земля покажется в поле зрения, и не подплывать к берегу с оскаленными головами или с разверстыми пастями, потому что духи страны могли испугаться».

Менее известно товарищество (félag точнее всего перевести как компаньонство, деловой союз, от «добро/богатство»+«уложение/закон») с духами. Вот как об этом рассказывается в «Книге о занятии земли» (кн.4, гл.86):
«Бьёрну приснилось ночью, что к нему пришёл житель скал (bergbúi) и предложил ему свою дружбу (félag), и он будто бы ответил согласием. После этого к его козам пришёл козёл, и его стадо стало так быстро разрастаться, что вскоре он очень разбогател. С тех пор его прозвали Козлиным Бьёрном. Люди, обладающие вторым зрением, видели, что все духи земли (landvættir) сопровождали Козлиного Бьёрна на тинг, а Торстейна и Торда [прим. братьев Бьёрна]— на охоту или рыбалку».
Упомянутый здесь «житель скал» мог быть двергом, или духом земли или даже альвом.

Ещё один эпизод из той же «Книги о занятии земли» (кн.5, гл.92) требует некоторой расшифровки, это типичный случай необходимости перевода «с культуры на культуру»:
«Торстейн Красноносый был великий жрец[blótmaðr mikill - великий жертвователь, а не годи]. Он приносил жертвы водопаду [blótaði forsinn], и велел бросить всё своё наследство в водопад. Он был и очень дальновиден [framsýnn - вперёл-видящий].
Торстейн велел сосчитать своих овец, но на двадцати сотнях сбились со счёта. Хотя овец было очень много, осенью он сказал, какие из них прокляты [feigir - обречены], и велел их зарезать.
В последнюю осень своей жизни он сказал в овчарне:
— Разрежьте сейчас ту овцу, что пожелаете. Я проклят, или эти овцы, или же все мы.
А ночью, когда он скончался, все овцы попрыгали [rak, от reka - гнать, вести, бросать, швырять] в водопад».

«Дальновидность» здесь означает не столько предусмотрительность, сколько способности к прорицанию-предвидению. «Проклятые» овцы были не прокляты, но обречены, то же относилось и к самому Торстейну, предсказавшему свою смерть. Момент с попрыгавшими в водопад овцами можно понять и как желание ушедшего «в скалы» забрать своё добро (вспомним о Священной горе Хельгафелл, которую почитал род Торстейна Бородача с Мостра и куда его члены уходили после смерти). А можно - как простое жертвоприношение родни на поминках главы семьи.
Думается, что жертвы приносились всё же не падающей воде, а жившему там существу (в Норвегии согласно фольклору в водопадах обитали духи-фоссегримы, талантливые, но своенравные скрипачи, способные за плату любого обучить играть на скрипке. В Исландии были также рассказы о живущих под водопадом троллях, в «Саге о Греттире» герой побеждает пару таких троллей-людоедов, но это уже времена христианские).

О противостоянии духа места и проповедника новой веры рассказывает «Сага о христианстве», 2:
«Первую зиму епископ и Торвальд жили на Ущельной Реке у Кодрана, с ними было тринадцать человек. Торвальд попросил своего отца креститься, но тот не спешил с этим.
На Ущельной Реке стоял камень, который почитали [blótat] в этой семье, они говорили, что в нём живёт их попечитель [ármaðr]. Кодран заявил, что не будет креститься, пока не узнает, кто могущественнее, епископ или попечитель из камня.
После этого епископ отправился к камню и пел над ним, пока камень не раскололся. Тогда Кодран понял, что попечитель побеждён. Затем Кодран и все его домочадцы крестились, кроме Орма, его сына, который не захотел принимать веру. Он отправился на юг в Городищенский Фьорд и купил землю на Дягилевой Косе».
Древнеисландское слово ármaðr означает «управитель, дворецкий», но в данном случае имеется в виду некое сверхъестественное существо из камня, радевшее о благосостоянии семьи: ár ― «изобилие, достаток», maðr ― «мужчина, муж» (ср. титул Фрейра, владыки Альвхейма Árgoð (или Árguð ― бог Урожая).

Рассказ о том, что герб Исландии включает изображения выступивших на защиту острова духов земли, широко известен. Реже обращают внимание, что инициаторами этого стали четыре «многознающих» острова, которые и предстали в виде дракона, орла, быка и великана-риса, духи же колдунов поддерживали (вряд ли их сильно задевали вопросы датских податей!). «Сага об Олаве сыне Трюггви», 33 рассказывает так:
«Харальд конунг [Харальд сын Горма] велел одному колдуну отправиться в чужом обличьи в Исландию на разведку и потом ему донести. Тот отправился в обличьи кита. Подплыв к Исландии, он отправился на запад и обогнул страну с севера. Он увидал, что все горы и холмы полны там духами страны [ full af landvættum], большими и малыми. А когда он проплывал мимо Оружейного Фьорда, он заплыл в него и хотел выйти на берег. Но тут вышел из долины огромный дракон и за ним — множество дышащих ядом змей, жаб и ящериц. Колдун поплыл прочь и направился на запад вдоль берега к Островному Фьорду. Но когда он заплыл в этот фьорд, навстречу ему вылетела птица, такая громадная, что крылья ее задевали горы по обоим берегам, а за ней — множество других птиц, больших и малых. Колдун поплыл оттуда прочь и направился сначала на запад, а затем, огибая страну, на юг к Широкому Фьорду и заплыл в него. Но тут навстречу ему вышел огромный бык и пошел вброд по морю со страшным ревом, а за ним шло множество духов страны [fjöldi landvætta]. Колдун поплыл прочь и направился на юг, огибая Мыс Дымов, и хотел выйти на берег у Викарскейда. Но тут навстречу ему вышел великан [bergrisi] c железной палицей в руке. Голова его была выше гор, и много других великанов [jötnar] шло за ним. Оттуда колдун поплыл вдоль берега на восток. Но там, как он сказал, нет ничего, кроме песчаных отмелей, и негде пристать, и сильный прибой, и море такое огромное между странами, что на боевых кораблях туда не переплыть. А это были Броддхельги в Оружейном Фьорде, Эйольв сын Вальгерд в Островном Фьорде, Торд Ревун в Широком Фьорде и Тородд Годи в Эльвусе.
Конунг датчан повернул со своим войском на юг и поплыл вдоль берега в Данию, а Хакон ярл велел снова селиться по всей стране и больше не платить никаких податей конунгу датчан».
Здесь отдельно фигурируют помогающие духи земли, отдельно ― горные великаны-рисы (bergrisi), с которыми, кажется ради красного словца, автор смешивает древних хтонических существ-ётунов. И всех их собрали колдуны для магического противостояния пришельцу.
Рисы, красивые, но несколько простодушные горные великаны, занимают в сагах место среднее между соседним примитивным, зато колдовским, народом и сверхъестественными существами (и в этом они близки к финнам). Однако самый знаменитый из них, Бард сын Думба (потомок смертной женщины и полуриса, полутролля), получил после окончательного ухода от людей прозвище Аса Снежной Горы, т.е. божества, и помогал своим смертным друзьям (см. сагу «Сага о Барде Асе Снежной Горы»). И в позднее время известна была молитва, обращённая к Барду (хотя уже скорее напев без вкладывания особого смысла, который, как пишет Л.Кораблёв «валяльщики шерсти иногда бормочут вполголоса, когда они валяют шерсть» — редуцированная традиция, вроде русских детских песен «к Яшше» (а когда-то — обрядовых к Ящеру)):
Бард мой из Ёкутль,
Наляг ты на шерсть сию,
Я дам тебе клочок шерсти …
и т.д.
И, наконец, про обращение людей к альвам, самым близким к богам и предкам обитателям холмов, известно нам из «Вис о поездке на Восток» Сигвата, скальда конунга Олава. Путешественник-христианин не смог заночевать «ранней зимой» (т.е. вскоре после Зимних Ночей, приходившихся на конец октября) на хуторе в Швеции, ибо хозяева объяснили:
«…мы,
Язычники, ночью
Правим жертвы альвам»
(«Сага об Олаве Святом», XCI)

В оригинале речь идёт про álfablót (блот-жертвоприношение альвам). Поскольку зима по тексту уже наступила, вряд ли стоит отождествлять Альваблот с самим праздником Зимних Ночей (Vetrarnætr), скорее уж жертвоприношение альвам входило в общий цикл обрядности начала зимы, после/наряду с обращением к богам.

Просьба к альвам о помощи «по случаю» описана в «Саге о Кормаке», где ведунья Тордис даёт совет раненному Торварду, как тому исцелиться:
«Есть один холм неподалёку отсюда, в котором живут альвы (álfar). Быка того, что Кормак убил [прим. - точнее, принёс в жертву после победы на хольмганге] у Кормака, должен ты взять, и окрась его кровью вершину холма, и альвы станут пировать бычьим мясом, и ты поправишься.
Затем они передали Кормаку то слово, что они хотят купить быка. Он сказал, что не желает продавать быка им, если не получит кольцо-запястье, которым владеет Стейнгерд [прим. - жена Торварда, которую Кормак любил]. Они привели быка, что продал Кормак за кольцо, и прошло так, как говорила Тордис ранее».
Т.е., взаимодействие с младшими божествами в эпоху викингов если и отличалось от обращения к богам Асгарда и Ванахейма, то разве что масштабом вопросов. Принцип дара и ответа, ритуала и связи оставался неизменным.