Уход викингов из Гренландии.

[asatru]

Максим Руссо
Покинутая Гренландия

В начале XVIII века лютеранский священник Ханс Эгеде, живший на Лофотенских островах на севере Норвегии, задумался над сказаниями о плаваниях древних викингов. Ему было известно, что в конце X века Эрик Торвальдсон, известный также как Эрик Рыжий, открыл «Зеленую землю» – Гренландию, а сын Эрика Лейф чуть позже добрался до Винланда (Ньюфаундленда), Маркланда (Лабрадора) и Хеллуланда (Баффиновой Земли). Долгое время поселения скандинавов за океаном существовали, но затем всякая связь с ними была утрачена и судьба их оставалась неизвестной.

Ханс Эгеде не исключал, что потомки его соотечественников по-прежнему живут в Северной Америке. А раз так, необходимо срочно обратить их в правильную веру – лютеранство (католичество заморские викинги принять успели). В 1721 году он получил у короля Дании и Норвегии Фредерика IV разрешение отправиться на поиски потерянных поселений. 2 мая на судне «Хаабет» («Надежда») в сопровождении двух меньших судов он отплыл из Бергена, и спустя два месяца уже подплывал к побережью Гренландии.

Эгеде обследовал залив за заливом, но нигде не встретил поселений европейцев. Местные эскимосы показали ему руины церкви, заброшенной несколько веков назад – единственное свидетельство пребывания здесь норвежцев. Поняв, что с поисками потомков Лейва Эриксона он потерпел неудачу, Эгеде стал обращать в христианство эскимосов. Не смотря на некоторые препятствия (например, при переводе молитвы «Отче наш» Эгеде был вынужден заменить «хлеб насущный» на «мясо тюленя»), миссионер добился успеха и в конце жизни был епископом Гренландии.

В XX веке археологи нашли немало свидетельств пребывания викингов в Северной Америке. Известны несколько поселений в Гренландии. На острове Ньюфаундленд в 1960 году было найдено поселение в Л’Анс-о-Медоуз. В нынешнем году при помощи анализа снимков, сделанных из космоса, на том же Ньюфаундленде было обнаружено другое поселение – на мысе Пуант-Розе. Археологи, выехавшие на место, обнаружили остатки стен из дерна, а также место, где выплавлялось железо. Радиоуглеродный анализ показывает, что поселение в Пуант-Розе существовало между 800 и 1300 годами. В 2014 году следы торговых форпостов викингов нашли на Баффиновой Земле.

В эпоху расцвета скандинавские поселения в Гренландии насчитывали более трех тысяч жителей. Существовали Западное поселение (Vestribyggð, еще более крупное Восточное поселение (Eystribygð, на крайнем юге острова), а также небольшое Среднее поселение на побережье между Западным и Восточным. Каждое из них состояло из сотен отдельных ферм. Согласно данным радиоуглеродного анализа, Западное поселение было покинуто около 1400 года, Восточное просуществовало немного дольше – до 1450 года.

Причины, по которым в XV веке скандинавские поселения в Америки оказались покинутыми, давно интересуют историков. Для объяснения этого выдвигались разные гипотезы. Например, предполагали, что связь колоний с Европой прервалась из-за нападений баскских пиратов. Или же, что население колоний вымерло, так как туда проникла Черная смерть – эпидемия чумы. Видели причину и в столкновениях с эскимосами.

Но чаще всего ответственность возлагали на так называемый Малый ледниковый период. Если в начале XI века климат был достаточно теплым, то с началом XIV века наступило относительное похолодание. Кризис сельского хозяйства в это время охватил весь север Европы. Сведения о сельском хозяйстве до похолодания нам сейчас кажутся удивительными. Например, в Шотландии разводили виноград и делали вино. А про Гренландию норвежский трактат 1250 года Konungs skuggsjá («Королевское зеркало») говорит, что солнце там «достаточно сильное, чтобы там, где земля свободна ото льда, почва прогревалась достаточно и приносила хороший урожай и душистые травы». Викинги завезли в Гренландию овец и молочных коров. Найденные археологами кости свидетельствовали, что даже на небольших фермах гренландских викингов держали одну или двух коров. Когда же наступили холодные годы, период вегетации в Гренландии сократился и для животных перестало хватать кормов. К концу 1980-х эта теория, во многом благодаря трудам пионера археологического изучения скандинавских поселений в Гренландии Томаса Макговерна (Thomas McGovern), получила широкое признание.

Поддержал теорию географ Джаред Даймонд в книге «Коллапс» (2005), где истории скандинавских поселений в Гренландии посвящено несколько глав. Согласно Даймонду, скандинавы оказались недостаточно гибкими, чтобы перейти на обеспечение себя не продуктами животноводства, а морским промыслом, подобно своим соседям инуитам. Как пишет Даймонд, они «упорно отказывались учиться» у инуитов. К тому же они свели леса юга Гренландии под пастбища, а также для нужд строительства и отопления домов, а выпас скота привел к исчезновению слоя дерна в почве и усилению почвенной эрозии. «Викинги викинги, не желая того, истощили все природные ресурсы, от которых они зависели: деревья были вырублены, дерн вырезан, поля вытоптаны скотом, почва смыта водой и сдута ветром. В самом начале освоения Гренландии викингами ее земли были лишь условно пригодны для ведения средневекового европейского животноводческого хозяйства; но количество сена, которое удавалось заготовить в Гренландии, сильно варьировалось год от года, и далеко не всегда его было достаточно. Следовательно, истощение природных ресурсов представляло реальную угрозу самому существованию гренландского общества, его выживанию в голодные годы», – пишет Даймонд.

Однако последнее время в этой теории все чаще начали сомневаться. Североатлантическая биокультурная организация (North Atlantic Biocultural Organisation, NABO), объединяющая ученых разных стран и специальностей, собрала много новых данных о структуре поселений, экономике и питании гренландских викингов. Полученные данные свидетельствуют, что в «скандинавская Гренландия» была в большей степени ориентирована на торговлю. Основным источником дохода был моржовый клык, который поселенцы добывали сами или выменивали у местного населения и отправляли в Европу. Они совершали далекие походы за моржовой костью, преодолевая порой до полутора тысяч километров. Моржовая кость служила им и для уплаты налогов норвежскому королю и церковной десятины католической церкви.

Патрик Макговерн знал о добыче скандинавами моржовой кости, но упорно считал ее лишь любопытной дополнительной отраслью в экономике, основанной на животноводстве. Теперь Макговерн говорит, что обилие новых данных заставило его пересмотреть свои взгляды на хозяйственную деятельность гренландских поселений. «Мы привыкли думать о норвежцах, как о фермерах, которые порой охотились, теперь же мы считаем их охотниками, которые иногда занимались сельским хозяйством».

Сейчас полагают, что к XII веку Гренландия стала основным источником моржовой кости для Европы. Из кости вырезали предметы роскоши и украшали ею элементы церковного обихода. Археолог Кристиан Келлер (Christian Keller) из Университета Осло проанализировал старинные документы и установил, что груз в 802 килограмма моржовой кости из Гренландии стоил небольшое состояние. Продав его, можно было купить 780 коров, а если покупать сушеную рыбу, то хватило бы примерно на 60 тонн. Историк Поул Хольм (Poul Holm) из Тринити-колледжа в Дублине считает, что вовсе не животноводство влекло викингов в Гренладию. По его словам, они обнаружили «рог изобилия в Северной Атлантике, морская экосистема которой просто кишела моржами и другими животными».

В рационе же поселенцев преобладали не продукты животноводства, а продукты морского промысла. Подобное предположение высказывал еще Патрик Макговерн, и даже Даймонд признавал, что в мусорных кучах скандинавских поселений Гренландии от 60 % до 80 % костей принадлежали тюленям: гренладскому и хохлачу. Даймонд объяснял это тем, что мясо тюленей ели бедняки.

В 2012 году исследователи NABO проанализировали изотопный состав костей, найденных в викингских поселениях Гренландии. По соотношению изотопов азота и кислорода в них можно определить, питались ли люди преимущественно морскими животными или же ели мясо наземного скота. Как оказалось, с XI по XV век доли мяса тюленей в рационе поселенцев неуклонно возрастала. С началом похолодания оно уже играла ведущую роль в их питании. Так что скандинавы вовсе не отказывались учиться жизни у эскимосов, а продемонстрировали «гибкость и способность к адаптации» – к такому выводу пришла автор работы Йетте Арнеборг (Jette Arneborg) из Национального музея в Копенгагене.

Не были викинги и столь некомпетентными в использовании земельных ресурсов. Почвовед Ян Симпсон (Ian Simpson) из Университета Стирлинга говорит, что предыдущие исследования переоценили вклад норвежцев в эрозию почвы в Гренландии. Новые данные о пыльце растений и почве показывают, что скандинавы давали полям восстанавливаться после обработки почвы и резки дерна. Восстановилась даже небольшая часть сведенных лесов. Также фермеры умело поддерживали пастбища, внося навоз для удобрения и сооружая ирригационные каналы.

Роль Малого ледникового периода в исчезновении поселений признается и сейчас, но объяснение предлагается иное. С похолоданием увеличилось количество плавучих льдов, что усложнило плавания. Ученые измерили концентрацию частиц соли в кернах из ледников Гренландии и обнаружили, что к концу истории поселений значительно выросло число штормов. Штормы и льды сделали путешествия для добычи моржовой кости и для торговли куда более опасными. В хрониках этого периода все чаще встречаются упоминания о погибших кораблях.

Второй удар по викингам в Гренландии нанесла экономика. С 1400 года цена на моржовую кость в Европе значительно упала. Это было связано с тем, что более доступными стали другие источники. Африка поставляла бивни слонов, а вскоре и Россия стала экспортировать моржовые бивни и ископаемые бивни мамонтов.

Кристиан Кох Мадсен (Christian Koch Madsen) из Национального и Гренландского музеев в Копенгагене проанализировал остатки древесины домов 1308 ферм. В начале Малого ледникового периода десятки отдаленных ферм оказались покинутыми, а иногда их обитатели переселялись ближе к центру поселения. Кучи мусора показывают, что, если в крупных хозяйствах люди по-прежнему едят говядину и баранину, то в мелких целиком перешли на питание тюленями и мясом оленей карибу.

Мадсен замечает, что средний фермер вынужден был каждый год сочетать весенние и летние работы на ферме с коллективной охотой на моржей и мигрирующих тюленей. Все это дестабилизировало как мелкие хозяйства, так и крупные, которые опирались на труд арендаторов. Потери из-за ухудшения условий мореплавания и падение спроса на моржовую кость не позволили колониям сохраниться. В итоге все больше жителей мигрировали в Исландию и в континентальную Европу.
(с)