Три исландские сказки о колдовстве

[asatru]

В предверии Мая и первой его ночи, так сказать.

Ты увидел что-то странное? (источник на сайте)
перевод Т.Ермолаева
Однажды, как часто бывало, к священнику Эйрику пришёл какой-то юноша и попросил научить его колдовству.
Эйрик сказал:
— Ты не подходишь для изучения колдовства, ибо мне кажется, что у тебя нет мужества, чтобы встретить всё то, что за этим последует.
Парень отвечает:
— Этому я не поверю, пока не удостоверюсь в том, что у меня не хватит смелости, чтобы ни происходило.
Эйрик сказал:
— Если хочешь, можешь пожить здесь несколько дней, однако это ни к чему.
Юноша с радостью согласился. Вот он живёт там несколько дней.
Одним утром, когда он проснулся, ему показалось, будто он видит Эйрика, выходящего из дома, и он сразу отправился за ним. Эйрик пошёл к северу от Вохсоуса, и парень следом. Перед ними показался огромный дом; они вошли внутрь. В доме была скамья вдоль всей стены по кругу, и Эйрик уселся на скамью с одной стороны у входа, а парень втиснулся между ним и дверью. Вошёл какой-то человек и сел с другой стороны от священника, затем второй, третий и так друг за другом, пока скамья не оказалась занята людьми по всему кругу.
Потом вошёл ужасно большой великан, а в руке у него был обнажённый меч, и немаленький. Он схватил того, кто сидел у двери с другой стороны и отрезал ему голову; затем он схватил следующего и перерезал ему горло, и так он расправлялся со всеми по очереди, а тем временем парень на последней скамье размышлял: «Он собирается убить нас всех? Буду сидеть, пока сидит священник; он что-нибудь для нас придумает, если это не его проделки».
Великан продолжал своё занятие, пока не подошёл к Эйрику. Он отрезал ему голову, как и остальным. Это так поразило парня, что, как рассказывают, он потерял голову от страха, с криками выбежал наружу и помчался на хутор, вошёл в дом и опомнился не раньше, чем перед ним оказался сам Эйрик. Он вошёл в комнату и спросил:
— Что с тобой случилось? Ты увидел что-то странное?
Но парень не мог произнести ни слова.
Эйрик сказал:
— Сталось так, как я и говорил, что ты окажешься не в состоянии встретиться с подобными вещами. Теперь возвращайся домой, дорогой мой.
Парень так и сделал, а учеником не стал.

Для сравнения - отрывок из книги Шаманы и боги Л.Лара:
Внешним признаком шаманского призвания служили некоторые внезапно появившиеся осо­бенности поведения. Человек становился задумчивым, рассеянным, замкнутым, видел необычные сны, стремился к уединению. Эти "симптомы" свойственны так называемой "шаманской болезни", которая достаточно хорошо изучена специалистами. Она является необходимым условием для приобретения качеств, нужных в шаманском деле. Во время болезни происходит так называемое "пересотворение" шамана: духи, унеся его душу в иной мир, разрубают ее на кусочки, варят, едят это мясо, заменяют части тела новыми, обучают будущего шамана. После этого шаман - уже не обычный человек, а фигура, наделенная сверхъестественными свойствами. Теперь он может об­щаться с духами и посещать иные миры.


Братья и лист (источник на сайте)
перевод Т.Ермолаева
Когда-то жил на берегу моря бонд, и было у него двое сыновей. Рассказывать про него не о чем до самой его смерти. Тогда он дал сыновьям старый лист с какими-то знаками и сказал, что они должны всегда иметь его при себе, особенно когда выходят в море, ибо тогда их улов не будет уступать улову остальных.
Братья поблагодарили отца и попытались прочитать то, что было написано на листе, но поскольку ничего не смогли понять, решили, что тут какое-то колдовство. Потому они посчитали, что лист очень ценный, и договорились никому не рассказывать о нём.
Вот стали они после своего отца хозяевами и редко когда забывали взять лист с собою. Братья очень верили в него, и во время рыбной ловли всё происходило по их вере. Если они брали лист с собой, то ловили рыбы больше всех, но если им случалось забыть его на берегу, тогда они ловили очень мало или же совсем ничего.
Разнеслась молва о том, что братья ловят рыбу лучше всех округе. Их считали на диво удачливыми, ведь даже если в какой-нибудь из дней в море выходило много лодок и никто не мог ничего поймать, братья возвращались с уловом.
Поэтому люди заподозрили, что братья знают какое-то рыболовное колдовство, и попытались у них выведать об этом, но братья, хотя и считали, что люди правы, упрямо всё отрицали.
Однажды приходской священник пришёл поговорить об этом с братьями и попросил сказать ему по секрету, нет ли тут какого-нибудь злосчастного суеверия. Сперва они отнекивались, но, так как он был их приятелем, рассказали ему, благодаря чему у них есть улов, и всё остальное.
Священник получил у них разрешение прочитать лист; затем он вернул им его и сказал:
— Это вовсе не великое колдовство. Здесь ничего нет, кроме «Отче наш» на латинском языке.
— Как, и больше ничего? — удивились братья.
После этого удача в рыбной ловле покинула их.

Не всякое критическое мышление полезно.

Каульвюр состязается с Сэмундом Мудрым (источник на сайте)
перевод Л. Горлиной
Однажды Каульвюр, который вместе с Сэмундом учился в Школе Чернокнижия и которого Сэмунд в свое время избавил от черта, сказал своим домашним, что он хочет посетить Сэмунда и посмотреть, сможет ли он превзойти старого друга в черной магии.
Приехал он в Одди, так назывался хутор, где жил Сэмунд, и постучал в дверь. Сэмунд послал работника узнать, кто приехал. Работник никого не увидел, вернулся и сказал, что там никого нет. Снова раздался стук. Сэмунд послал другого работника, но и тот никого не увидел, хотя все постройки обошел.
Наконец постучали в третий раз. Сэмунд вскочил и говорит:
— Видно, гость все-таки хочет, чтобы его нашли.
Вышел он сам и увидел Каульвюра сына Ауртни. Друзья сердечно обнялись. Каульвюр попросил разрешения остаться, и Сэмунд пригласил его в дом. Но Каульвюр сказал, что надо сначала стреножить его лошадь.
— Хоть и неловко обращаться к тебе с такой просьбой, но мне было бы приятно, если бы ты сделал это сам, — сказал Каульвюр.
Сэмунд обещал все сделать собственноручно и ушел. Он не возвращался так долго, что Каульвюр даже удивился.
— Ты что же лошадь стреножить не можешь? — спросил он Сэмунда, когда тот вернулся.
— Стреножить лошадь дело нехитрое, — ответил Сэмунд, — если б только я знал, где у нее ноги.
— Думаю, они у нее под брюхом, как у всех лошадей, — сказал Каульвюр.
Сэмунд опять ушел надолго, но нам так и неизвестно, удалось ли ему в конце концов стреножить ту лошадь.
Вернувшись, он попросил гостя пожаловать в дом. Сам он прошел вперед со свечой и остановился в сенях. Каульвюр хотел войти следом, да потерял дверь и никак не мог отыскать ее. Тут и жена Сэмунда вышла узнать, кто к ним приехал.
— Мой друг Каульвюр, — ответил ей Сэмунд.
Жена удивилась, почему он не приглашает гостя в дом.
— Давно уж пригласил, — ответил Сэмунд.
Тогда она хотела сама пойти за гостем, но Сэмунд не позволил. Долго им пришлось ждать, покуда Каульвюр нашел двери и попал в дом. Он был сам не свой от злости и попросил хозяйку принести ему побольше воды.
— Зачем тебе столько воды? — полюбопытствовал Сэмунд.
— Думаю, что сегодня вечером она понадобится не мне одному, — ответил гость.
Каульвюра провели в парадную комнату, подали ему мясо и дали нож. Начал он есть, но нож был тупой и ничего не резал. Тогда Сэмунд взял нож и пошел его точить. Вернувшись, он отдал нож Каульвюру и предупредил, чтобы тот был поосторожней — нож теперь очень острый.
— Пустяки, — сказал Каульвюр, но, отрезая первый же кусок, рассек тарелку, столешницу и собственное колено.
— Я же предупреждал тебя, — сказал Сэмунд, но Каульвюр ответил, что эта рана несмертельная, и перевязал ее.
В те времена был обычай читать застольную молитву до и после еды. Только Каульвюр начал читать молитву после еды, как Сэмунд помертвел и откинулся на спинку стула. Каульвюр велел спрыснуть его водой. Жена Сэмунда так и сделала, но это не помогло. Тогда Каульвюр вскочил и тоже стал брызгать на Сэмунда, тот пришел в себя и по приказанию Каульвюра выпил воды.
— Я знал, что не мне одному захочется пить нынче вечером, — сказал Каульвюр. — Не зря я так долго искал твою дверь.
На этом друзья прекратили свои забавы и здраво обсудили, кто же из них более сведущ в колдовстве. И Каульвюру пришлось признать, что Сэмунд постиг премудрости Школы Чернокнижия все до единой.

Между прочим, о мороке (которым, как известно, лучше всего владеют соседи-иноплеменники).
Индрикис Страумите (Янис Лицис) Записки православного латыша (Приложение к «Окраинам России» Юрия Самарина. Прага, 1868
Фрагменты об отношении латышей к русским в 40-е гг. XIX столетия ):
Признание преимущества русских и уважение к ним принимает даже суеверный характер. Об этом свидетельствует латышское поверье: если у русского что-либо украдешь, схватишь с воза, то ни за что не можешь отойти от воза. От этого произошла поговорка: «Привязан, как к русскому возу».

Ребята, конечно, излишне обобщили. Но история о воре или конокраде, что не может найти дороги или слезть с коня знаючего человека едва ли не самая популярная в русских быличках.


P.S.Исландские сказки о колдунах и колдовстве на сайте Северной Славы.